– Так точно, – ухмыльнулся старый сапер, сделав вид, будто вытягивается по стойке «смирно». – Разрешите доложить, тарщ старший лейтенант! Полученное задание успешно выполнено, обмундирование, обувь и средства связи из расчета на двоих бойцов доставлены. Также удалось разжиться провиантом и алкоголем из расчета на три боевых рыла. Старший прапорщик Пчелин доклад окончил.
– Вольно, – фыркнул Степан. – Благодарю за службу. Тащи все в «кают-компанию», будем разбираться. Хотя, знаешь, Егорыч, погоди-ка минутку. Давай сперва в ваш музей заглянем? Вопрос один имеется, не хочу, чтоб Серега слышал.
– Пойдем, – кивнул тот, сгружая на пол несколько увесистых целлофановых пакетов, один из которых при этом многообещающе звякнул. – Что стряслось-то, Степа? С чего вдруг такая секретность?
– Да вот с этого, – Алексеев ткнул пальцем в ржавый ТТ. – Это его пистолет, понимаешь? Номер до последней циферки совпадает!
– Понимаю, – согласился поисковик. И добавил, смущенно кашлянув: – А «его» – это кого?
– Да Сереги же! Ну, то есть капитана госбезопасности Шохина! У него второй точно такой же в полевой сумке лежит, только, блин, лет на семьдесят поновее. А подписи тут никакой нет, вот я и решил узнать, как и где вы его нашли? И с кем? А то он, как случайно это ржавье обнаружил, малость запаниковал, мол, убили меня, все дела…
Пчелин медленно кивнул:
– В сентябре, при освобождении города. Если по остаткам снаряги судить, предположительно офицер. Но ни звания, ни личности никак не определить, перемололо все, близкое попадание – мина буквально под ногами рванула. Сам же видишь, в каком состоянии «тэтэшник» нашли. Из более-менее крупных находок только этот самый пистолет да хвостовик гнутый – вон он лежит, рядышком. А из костных останков едва треть сохранилась, да и то в виде отдельных фрагментов, остальное или истлело, или взрывом раскидало. Перезахоронили в братской могиле, вместе с другими неопознанными бойцами. Только знаешь что, Степа? Совершенно не факт, что это именно твой товарищ был. Я за годы поиска таких чудес насмотрелся, начну рассказывать – не поверишь! Потому и пистоль этот по большому счету еще ничего не доказывает. Осколок, что скобу своротил и в рукоятке застрял, мог в него когда угодно угодить. А как с битым оружием после боя поступают, сам знаешь: убедились, что из боевого состояния выведено, да в ближайшую воронку и скинули – саперный сброс называется.
– Да я ему приблизительно так и объяснил, – кивнул Степан.
Старший прапорщик вздохнул:
– Правда, тут одно «но» имеется: никакого другого железа в той воронке, где мы этого бойца нашли, не имелось. Так что, ежели начистоту, это, скорее всего, именно его пистолет. Да, вот еще чего вспомнил – там еще граната была, эфка с вкрученным запалом. Но ее, сам понимаешь, в экспозиции не имеется, поскольку, согласно требованиям действующего законодательства, уничтожена вместе с прочими обнаруженными ВОПами[1]…
– Ясненько, – кивнул Степан. – Тогда последний вопрос: где инфу про него можно поискать? Наверняка ж есть какие-то специальные базы данных о сотрудниках органов?
– Понял тебя, сам этим вопросом займусь. Если что, сделаю пару звоночков, попрошу помощи у старых товарищей, связи имеются, мы ж не только армейцев находим, так что сотрудничаем плотно. Ну, так что, пошли обновки примерять?..
Интерлюдия
Москва, Кремль, 16 февраля 1943 года, вечер
– Как это могло произойти?! – раздраженно буркнул Иосиф Виссарионович, захлопнув папку с донесением. – Сначала самолет, теперь корабль…
– Всего лишь небольшой катер типа «Малый охотник», – автоматически поправил Берия, стараясь не встречаться со Сталиным взглядом. – Виноват!
– Ай, какая разница? – досадливо отмахнулся тот. – «Морпех» должен был оказаться в Москве еще три дня назад! Три дня назад, Лаврентий! Скажи, ты точно уверен, что это именно очередная случайность, а не предательство?
– Абсолютно точно, товарищ Сталин! – решительно мотнул головой Лаврентий Павлович. – После нашего успешного наступления и освобождения части Новороссийска фашистская авиация всерьез активизировалась, всеми силами стараясь нарушить морское сообщение с Большой землей. Атакуют любые плавсредства, даже одиночные маломерные суда – этим же утром были потоплены два мотобота и сейнер с ранеными, все погибли. Просто чудо, что этот катер, несмотря на полученные повреждения, сумел дотянуть до Геленджика. Так что произошедшее – просто роковая случайность. На момент падения немецкой авиабомбы «морпех» вместе с капитаном Шохиным находились на палубе, откуда их и сбросило в море ударной волной. Видимо, сильно оглушило взрывом, поэтому сразу утонули. Информация достоверная, подтверждена экипажем.