Во внутреннем дворе, сразу же после утренней трапезы, комендант объяснил ему, — вежливо, но без улыбки, — что он пока не готов покончить собой по приказу сверху и лишить своих детей надежды на будущее в том случае, если трагическое событие произойдет с Шэнь Таем в дороге. Господин Шэнь получит достойное сопровождение, в его распоряжение будут предоставлены военные перевалочные пункты, и он сможет ночевать в них по дороге в главный город префектуры Чэньяо, а сообщение о конях — как они и договорились — будет отправлено вперед, в Синань.
Возможно, военный губернатор пожелает выделить еще солдат для сопровождения Шэнь Тая, когда тот приедет в Чэньяо. Естественно, тогда губернатор волен принять решение об отправке пяти всадников обратно в крепость у Железных Ворот, но комендант Линь осмеливается выразить надежду, что он их оставит, увидев их преданность и компетентность.
За всем сказанным скрывалась невысказанная мысль о том, что их присутствие по приезде в столицу может послужить неким напоминанием о приоритете крепости у Железных Ворот в истории с конями и их последующей благополучной доставке в столицу, когда-нибудь в будущем.
Было очевидно, что их гостю все это не понравилось. Он выказывал признаки нетерпения.
Это могло быть связано с тем, подумал комендант Линь, что Шэнь Тай столь долго жил в одиночестве. Но если дело и впрямь в этом, то ему придется избавиться от этого настроения, и чем быстрее, там лучше. Хорошо бы начать сегодня же утром.
И когда каньлиньская телохранительница также ясно дала понять, что не сможет одна нести ответственность за безопасность Шэнь Тая, особенно принимая во внимание то, что сардийский конь, на котором он ехал, явно провоцирует желание убить и украсть, сын покойного генерала согласился. Следует признать, он сделал это благородно и учтиво.
И все равно этому странному человеку трудно было подобрать определение.
Линь Фун понимал, почему Шэнь уже давно покинул армию. Военные неизменно предпочитают людей, которых легко определить, назначить им роль, понять их и управлять ими.
Этот человек, чуткий и наблюдательный, с внешностью скорее привлекающей внимание, чем привлекательной, недолго служил в кавалерии, базирующейся за Длинной стеной. А потом был период жизни среди каньлиньских воинов на горе Каменный Барабан (это должно было иметь свои причины). Он готовился к экзаменам на должность гражданского чиновника в Синане, когда умер его отец. И так уже более чем достаточно разных карьер для еще молодого человека, как считал Линь Фун. Возможно, это свидетельствует о некотором непостоянстве характера.
Также у Шэнь Тая — и это было заметно, — уже были прежде какие-то отношения с новым первым министром, не обязательно теплые. Это создавало проблему, или могло создать. «Я знаю этого человека» — эта фраза ни о чем не свидетельствовала, но тон, которым она была произнесена, говорил человеку, склонному прислушиваться к нюансам, о многом.
Учитывая все это, комендант Линь в какой-то момент этой ночью принял решение.
Оно включало предложение Таю значительной суммы денег из собственных средств. Комендант назвал это займом — жестом ради спасения репутации — и дал понять, что ожидает возмещения долга когда-нибудь в будущем. При этом он подчеркнул, что человек, несущий такие вести, как Шэнь Тай, вряд ли может совершить путешествие или явиться ко двору, не имея в своем распоряжении денег. Это было бы недостойным и вызвало бы недоумение. Возникло бы несоответствие между нынешними обстоятельствами и обещанием в будущем, которое тревожило бы тех, с кем он встретится. В трудные времена важно избегать подобного нарушения равновесия.
Решение было очевидным. Шэнь Таю в данный момент нужны средства, а Линь Фун сочтет за честь оказать ему помощь. Что еще обсуждать двум цивилизованным людям? Что бы ни принесло будущее, так и будет, сказал комендант.
Мужчины ставят на карту свое суждение, свою преданность, свои средства. Комендант Линь этим утром делал свою ставку. Если Шэнь Тай умрет по дороге в Синань или в самом Синане (а это вполне возможно), останется его знатная семья, к которой можно обратиться за своими деньгами.
Конечно, говорить об этом не было необходимости. Когда имеешь дело с умными людьми, решил Линь Фун, глядя, как семь человек выезжают из восточных ворот, освещенные ранним солнечным светом, одно из преимуществ заключается в том, как много не нужно говорить.
Пять солдат будут защищать Шэнь Тая и интересы Второго округа. Наличные были инвестицией самого Фуна. С самого начала его огорчало то, что он привязан к этому невозможно удаленному месту, но когда так случается и ничего нельзя поделать, человек забрасывает в реку свои собственные удочки, подобно рыбаку, и ждет, не клюнет ли рыба.