– Я кое-чем занимаюсь. Притворяюсь певцом. Просто веселюсь, знаете. Притворяюсь, что пою песню.
– И?
– Ну, мама всегда злилась, когда ловила меня за этим.
– Почему?
– Ну, иногда я одеваюсь как девушка, когда делаю это.
– Как девушка? – он произнёс это довольно громко, и я боялся, что услышат другие.
Моё лицо горело от стыда.
– Я не думаю, что это грех, но мама очень злилась.
– Почему тебе хочется одеваться как девушка?
– Просто веселюсь, наверное.
– Юноша вроде тебя не должен надевать женскую одежду, – сухо сказал он.
– Я знаю.
– А когда ты это делаешь, как это происходит? И видят ли тебя другие люди?
– Там только я и мои младшие брат и сестра. Нам нравится наряжаться, слушать музыку и притворяться, что мы поём.
– Под фонограмму?
– Не знаю. Есть такое слово?
Он довольно тяжело вздохнул и заёрзал на кресле.
– Так это просто для веселья, или ты на самом деле хочешь быть женщиной? – спросил он спустя некоторое время.
– Я не хочу быть девушкой!
– Тогда почему одеваешься, как девушка?
– Не знаю.
– Думаешь, Господь одевался бы как девушка?
Я хотел сказать, что у Господа были длинные волосы, и он ходил в платье, но ничего не сказал.
– И ты делаешь это при младшем брате и сестре?
– Да.
– Ты должен подавать пример христоподобного католического поведения.
– Я знаю.
– Что ж, это очень серьёзное дело.
– Но это не смертный грех, так ведь? – спросил я.
– Это очень серьёзное дело. Бога очень обижает, что ты относишься так к собственному телу, одеваешься в женственной манере, когда Бог явно задумывал тебя мужчиной. Ты путаешь мужское и женское. Это акт сопротивления природному порядку вещей, и я не могу не думать, что в будущем это приведёт к худшим грехам, если ты продолжишь этот путь.
– Мы просто веселились, – сказал я в свою защиту.
– В грехе нет ничего весёлого. Ты не только грешишь, но и развращаешь своих брата и сестру и рушишь образец должного поведения молодого человека. Это великие грехи.
– Оу, – произнёс я.
– Господь говорил, что тех, кто развращает детей, лучше скинуть в реку с привязанным к шее камнем. Ты побуждал их участвовать в таком действе вместе с тобой?
– Ну, мы все надевали парики. Ну, не то чтобы парики. Мы использовали полотенца и притворялись, что это парики.
– Ты учишь их, что это нормально – нарушать границы, установленные Богом для определённого пола. И ещё ты учишь их неуважению к мужскому полу.
– Я не этого хотел.
– Но таков результат твоих действий. Сколько раз ты это делал?
Я нахмурился, не желая отвечать. В конце концов, я признался, что пел под фонограмму пару лет, и мне никогда не казалось, что это неправильно или грешно, но мама несколько раз ловила меня и очень злилась.
– Последний раз, когда меня поймала, она невероятно рассердилась, – сказал я.
– У неё было на это право.
– А затем, пока она на меня кричала, у неё случился сердечный приступ.
– И?
– Ну... вот мы и здесь. На её похоронах. Мой брат Чарли говорит, что я убил её.
– В этом случае было что-то, что отличало его от других?
– Я надел одно из её платьев.
Он долгое время молчал, подперев челюсть одной рукой и закрыв глаза.
– И ещё я использовал её косметику, – быстро добавил я, зная, что должен объяснить все подробности, иначе исповедь будет плохой.
– И ты участвовал в этом один, или твой брат тоже это делал?
– Только я. На самом деле, я устроил для них шоу.
– Шоу?
– Я поставил несколько пластинок. Это было похоже на концерт или что-то такое. Мы просто дурачились.
– Ты надевал нижнее бельё своей матери?
– Нет, – сказал я в облегчении от того, что не делал хотя бы одну позорную вещь.
– Ты когда-нибудь надевал нижнее бельё своей матери?
Я хотел сказать нет, конечно же нет, но это была не совсем правда.
– Один раз, – сказал я. – Мы с моим братом Чарли надевали её бельё. Мы просто дурачились.
– И ты обнажался перед ним, когда вы это делали?
– Что вы имеете в виду?
– Ты нарушал католические стандарты скромности?
– Нет.
– Значит, вы переодевались в разных комнатах?
– Ну, нет.
– Он видел тебя обнажённым?
– Наверное.
– Ты знаешь, что это может привести к греху? Ты никогда не должен обнажаться перед другими.
– Оу.
– Я понимаю, что вы братья, но всё же, соблазн может нарушить правила целомудрия и должной скромности. Если это вообще возможно, ты никогда не должен обнажаться перед своим братом, а тем более перед сестрой.