Артур испарился, и я прошептала:
-Мне совсем не справиться здесь без тебя.
-Я знаю, малышка, знаю, - уткнувшись головой мне в плечо, ответил Игнат. – Я доработаю эту неделю и мы подумаем, что делать дальше. Понимаешь, твои родители не в восторге от твоего пребывания здесь. Отец сказал, что эта неделя – все, что у нас есть. Потом они сами приедут сюда. Мы долго говорили и, придя к соглашению, распрощались сегодня. Мама передала тебе кое-что, я принес сумку.
В груди что-то шевельнулось, и я безмолвно кивнула.
-Спасибо, что делаешь это для меня.
-Все, что угодно.
Игнат отпустил меня и понес сумку наверх. Я откинула одеяло и обнаружила, что мои ступни забинтованы. Ясненько и чудненько.
Дождавшись Игната, я указала на ступни и вздохнула.
-Теперь придется сидеть здесь.
-Я буду с тобой сейчас. Мне нужно будет возвращаться вечером, но пока я с тобой. Как ты вообще, солнышко мое?
-Не знаю, - честно ответила я, подняв на него глаза. – Я вроде бы и нормально. А вроде бы и нет.
-Не жалеешь, что уехала?
-Нет, - покачала головой я, затем положила ее ему на плечо. – Я скучаю по маме и по папе, это понятно. Но я должна справиться сама. Надеюсь, к концу этой недели я немного оклемаюсь. Я постараюсь.
-Ты же моя умничка. Нужно жить с горем, а не заталкивать его в дальний уголок.
-Но я так сожалею… - тихо всхлипнула я. – Я сожалею постоянно, Игнат! Я каждую долбанную минуту сожалею.
-Тсс… - он покачал меня, и я вдохнула родной и успокаивающий запах любимого. – Жизнь слишком коротка, чтобы просыпаться наутро с сожалениями. Пойми это.
Через пару минут вернулся Артур, и Игнат отошел от меня, чтобы поговорить с ним. Они долго общались, стоя около лестницы, и я плохо слышала, о чем они говорили. Затем, Артур, кинув на меня обеспокоенный взгляд, что-то сказал Игнату. Подхватив с крючка на стене кожаную куртку, он хлопнул дверью и исчез.
Игнат улыбнулся мне, но в глазах его стояла грусть. Мне до боли хотелось узнать, что делало его грустным, но сейчас у каждого своя боль и свое горе. Я не хотела, чтобы потом последовали вопросы для меня. Это, конечно, эгоистично, но я не могла больше говорить, что все в порядке. Только не здесь и не сейчас.
Весь оставшийся день мы провели на диване. Игнат крепко обнимал меня, а я дремала в его объятиях. Недостаток сна уже начал сказываться на мне, а с ним я могла засыпать спокойно. Мы пировали вкусным салатом, который отправила мне из дому мама, шутили и радовались, как раньше. С ним я почти забыла о своей потере и была рада, что он со мной. Он мой, и он рядом.
***
Не говоря ни слова, Игнат передал мне письмо от мамы, и пошел к двери. Уже темнело, а Артура все еще не было. Я, сидя на диване в одеяле, аккуратно прижала к себе мамино письмо и вздохнула.
-Я люблю тебя, - крикнула я, когда дверь за Игнатом стала закрываться.
-Я больше… - ветер донес до меня его ответ, и деверь окончательно закрылась.
Я включила телевизор и бездумно уставилась в него. Письмо лежало под рукой и неприятно кололо острыми краями ладонь. Если честно, я боялась его читать. Я знала, что в нем нет ничего страшного или обвиняющего, но мне просто было не по себе.
Когда часы перевалили за полночь, я задремала. Сквозь сон я услышала хлопок входной двери и резко вынырнула из сна. На пороге, пошатываясь, разувался Артур.
Издалека я поняла, что он слишком пьян, чтобы что-то понимать.
Откинув один ботинок в сторону, он распрямился. Увидев меня на диване, он сузил глаза и фыркнул, направляясь к лестнице.
Затем, остановившись на полпути, зашагал ко мне на диван. Я, подвинувшись, позволила ему сесть.
-Думаешь, ты одна такая? – услышала я вдрабаган пьяный голос Артура и поежилась.
-Какая?
-Со своими тайнами и секретами. С потерей?
Я ощутила, как куда-то падаю. Неужели Игнат рассказал ему? Нет, этого просто не может быть!
А тем временем Артур продолжал:
-Зачем ты здесь?
-Мне нужно где-то пожить… Ты сам разрешил, - с долей раздражения проговорила я.
-Тебе нельзя здесь жить, - покачал головой он, и я отстранилась. – Здесь нельзя задерживаться девушкам. Ни одна из них не задерживается здесь…
-Я просто твой сосед. Ты можешь не считать меня девушкой, - ответила я тихо, понимая, что у него были какие-то проблемы с проживанием здесь девушки.
Тут его синие глаза впились в мои.
-Не считать девушкой? Да ты сумасшедшая.
Его взгляд блуждал по мне, затем он провел пятерней по черным волосам и вздохнул. В полумраке комнаты его кожа казалась такой же темной, как и волосы.
-Ты понимаешь, что тебе нельзя здесь быть? – вновь спросил он, поворачиваясь ко мне. – Ты … Черт, забей.
Я посмотрела на него и спросила:
-Ты говорил об Оле. Она жила с тобой?
Артур сузил глаза и рявкнул мне:
-Нет. И не твое собачье дело! Не лезь ко мне вообще! С тех пор как ты тут появилась, я не могу спокойно водить к себе баб. Я постоянно думаю о том, что ты лежишь в своей кровати и слушаешь это, Диана! Я постоянно думаю, что ты лежишь одна и грустишь, а твои глаза наполняются слезами, потому что ты скучаешь по Игнату, или хер знает кому! А мне не по кому скучать! Я не умею скучать, потому что у меня нет сердца…
Вдруг он замолчал и уставился в точку на стене. Я ошалело смотрела на него и понимала – произошло что-то ужасное, раз он так говорит. Конечно, он не убивал своего лучшего друга, как я, но в его жизни тоже были драмы. И сейчас я в этом убедилась.
В груди что-то шевельнулось, и я, сама того не понимая, положила руку на его плечо. Артур вздрогнул и повернулся ко мне, смотря на меня яркими синими глазами.
-Почему ты думаешь, что у тебя нет сердца? – спросила я, глядя на него.
-Я потерял его.
-Его разбили? – уточнила я, смотря в пленительные глаза Артура и ощущая, что захожу на опасную территорию.
Боль мелькнула в глазах Артура, и я поняла, что угадала. Здесь виновата девушка, жившая с ним. Наверное, она ушла.
-Я не смог удержать ее, - после минутного молчания услышала я, и снова подтвердила свою догадку.
-А может, и цепляться не стоило, - шепнула я, чуть сжав его плечо.
-Ты не знаешь ничего! – вдруг закричал он, вскакивая с дивана. – Не делай вид, что тебе интересно что-либо из моей жизни. Я впущу тебя в свою душу, а ты сбежишь и заберешь ее с собой.
Я лишь отупело уставилась на него, понимая, что не хотела обидеть. Внутри что-то колыхнулось, и я аккуратно встала, вытянув руки ладонями вперед, словно сдаюсь:
-Тише… Артур. Я не пытаюсь сбежать. Я … да, ты прав. Я ничего не знаю, и, возможно, мне и не стоит знать. Так ведь проще, да? Ты не знаешь обо мне, а я – о тебе.
Он молча смотрел на меня, затем кротко кивнул.
-Вот видишь? Сделаем вид, что этого разговора не было, ладно? – посмотрев на него снова, я сглотнула. Он, может быть, и сделает, а я не смогу.
Я всегда была слишком впечатлительна, и сейчас, почему-то этот короткий разговор прочно засел в мою душу. Я смогла заглянуть под завесу его безразличия, и увидела раненого зверя, все еще переживавшего свою потерю.
-Идем спать, Артур, - сказала я, взяв с дивана письмо и, хромая, приблизилась к нему. Он вдруг обхватил меня за талию и, почти таща на себе, стал подниматься по лестнице.
-Я бы… я бы сама дошла, - моргнув от удивления, ответила я.
-Спокойной ночи, - тихо-тихо шепнул он, поставив меня на пол у двери моей комнаты и направляясь к себе.
Этот жест настолько растрогал меня, что я около минуты молча пялилась на дверь его комнаты. Я слышала, как он раздевается. Затем прогнулась кровать и – тишина.
Я, прихрамывая, добралась до своей кровати и, скинув спортивные штаны и кофту, улеглась под одеяло. Письмо бельмом лежало на полке, и я, с интервалом в несколько секунд, постоянно на него смотрела. Наконец, не сдержавшись, я схватила его и раскрыла. Оттуда выпали деньги и само письмо.