Человек продолжал отыгрывать роль. Он лежал на земле, лицом вниз. Однако даже так было видно зияющую глубокую рану, огибающую его тонкую шею. Фонтан плавно сменился сильным потоком крови. Темно-алая лужа коснулась Асиных ног. Девушка бездумно смотрела на нее, позволяя жидкости впитаться в тонкую ткань обуви.
А потом она схватилась за шею, сильно сжимая ее руками, будто ранили ее. Это не было представлением. Человек не вставал, он даже не дышал. И кровь не была искусственной. А острый нож, что лежал рядом, действительно разрезал чужую плоть как бумагу!
«Господи!» — ледяной пот прошиб тело.
«Он мертв!» — ватные ноги едва смогли двинуться.
«Боже!» — грудь сдавило железными тисками, вышибая из легких весь воздух.
«Он убил себя!» — чья-то рука вдруг легла на Асино плечо.
Перед глазами замелькали размытые силуэты и огни, чужая кровь выжигала лицо, рана на руке словно горела пламенем. Ася стремглав бросилась к выходу, миновав оглушающую толпу. Отец что-то кричал, люди ликовали в ответ, никто не смотрел на распоротое тело. Никто не заметил сгорбленный дрожащий силуэт, скрывшийся в темноте коридоров.
Ася, задыхаясь и прижимая к груди разрезанную руку, взбежала вверх по лестнице, несколько раз чуть не навернувшись. Она выскочила в темный пустой холл и бросилась вперед, не разбирая дороги. Перед глазами все еще стояла мужская фигура. Она тряслась в упоении. Золотой нож плавно, словно в сливочный торт, вошел в кожу, раздирая сосуды, вены и артерии. Он провернулся внутри и вскрыл глотку, выпуская наружу внутренности, кровь и плоть. Брызжущий в стороны фонтан покрыл Асино лицо мелкими брызгами. Мужская шея сложилась надвое. Странное бульканье отозвалось эхом в ушах, затем длинный хрип, и глухой удар тела о пол. Смерть. Это была смерть.
Железный люк в полу с грохотом захлопнулся после того, как выпустил через себя последнего человека. Наконец в «Истинном пути» наступила ночь. Время, когда все предаются покою и сновидениям перед очередным длинным днем. Теперь во всех залах здания установила свою власть кромешная тьма. Дотлели фитиля свечей, опустели коридоры, закрылись все двери. Рации давно молчали, и их примеру последовали люди.
Лишь в одном одиноком окне на втором этаже горел свет. Это была жилая комната. В ней, расположившись на кровати, читала книжку женщина средних лет. Она сколько себя помнит красила волосы в ярко-рыжий цвет, курила тонкие сигареты и читала этот самый роман. Пока соседки не было в комнате, женщина могла позволить себе некоторые вольности. Например, не спать после отбоя или не заботиться о своей легенде. Не притворятся, не лгать. И курить прямо в постели. Красно-серый огонек сигареты тлел между пальцев, превращаясь в грязный пепел. Женщина легким ударом пальца стряхнула его на пол и тут же глубоко затянулась. Обжигающий дым наполнил легкие и тут же с шумным выдохом растворился в воздухе. Ночная тишина убаюкивала, но спать совсем не хотелось. Женщина ждала свою соседку, чтобы утешить любопытство и узнать об очередном особом собрании. А может, чтобы удостовериться, что с маленькой нарушительницей все в порядке.
Вдруг ручка двери медленно прокрутилась. Днем ее совсем не было слышно, но ночью она, как на зло, звонко поскрипывала. Алла в ожидании уставилась на дверь, умиляясь аккуратности своей соседки. Неужели она думает, что женщина спит, и не хочет ее разбудить? Однако в дверном проеме мелькнула чужая фигура. Даже не женская.
Алла резко выпрямилась и тут же скинула сигарету на пол, придавив ее тапком. Она испуганно замерла, ожидая реакции Сына, что стоял у входа в комнату и мрачно глядел на женщину.
— Где Екатерина? — глухо спросил он, нахмурившись. Алла мысленно поблагодарила местного Бога за то, что он не обратил внимание на сигарету.
— О-она на собрании.
— Собрание кончилось. Где она? — строго повторил вопрос Сын. Его ледяные глаза своим холодом заковали Аллу в тиски. Один лишь его суровый вид пугал до смерти. Алле хотелось тут же встать на колени и покаяться во всех своих грехах.
— Не знаю, — кротко прошептала женщина. — Она не возвращалась. Может, в душе?
— Ясно, — отрезал мужчина и тут же захлопнул дверь.
Алла, переводя дыхание, на носочках поднялась с кровати и тут же выключила в комнате свет. От греха подальше.
Кажется, прошло около часа с момента, как Ася сбежала с капища. Ноги привели ее в пустую влажную душевую. Девушка, не задумываясь, стянула с себя грязную окровавленную одежду, рассмотрела руки, покрытые багровой коркой, и тут же резко вывернула ручку крана в сторону. Лейка окатила Асю водой с головы до ног. Обжигающие мощные струи бились о тело, смывая с него пот, слезы и кровь. Чужую и собственную.