— В следующем секторе есть автомастерская, — увлеченно рассказывал он как-то. — Я договорился с мастером выйти на работу послезавтра.
— А диплом сам себя защитит? — с иронией поинтересовалась Марта.
— Диплом мне не платит.
— Это долгосрочная инвестиция, Дас, — вклинился в разговор Паша. — Потом он тебе пригодится.
— Ого, здесь собрались поклонники высшего образования? — усмехнулся парень. — Как вы юны и наивны.
— Наивно полагать, что пацан из автосервиса на окраине города сможет построить себе будущее, — огрызнулась Ма. Она чувствовала, как грудь царапают острые коготки обиды. Дас поступил в университет только ради своих родителей, и занял чье-то ценное место. Тем более, что так беспечно он относился к направлению, о котором Ма пока могла лишь мечтать: биоинформатика. Поэтому девушка так ревностно относилась к университетской проблеме Даса и вечно злилась, стоило ему лишь малость проявить свое безразличие.
— Закрой свой зубастый ротик, Ма, — предупреждающе ответил Дас. — Или хочешь обсудить мое будущее?
— Дас, Ма просто волнуется за тебя, — попытался остановить очередную ссору Паша.
— Коэн, — в тон Дасу заговорила девушка. — Не лезь. Я не волнуюсь, а мозги пытаюсь вправить.
— Не у одного меня проблемы с мозгами.
— Я не строю иллюзий по поводу своей жизни.
— Ты? Не строишь? — едко рассмеялся Дас. — Поэтому не возвращаешься домой? Избегаешь любого разговора о своем прошлом и семье?
— Просто тебя это не касается.
— Просто кто-то очень старательно пытается забыть.
Когда Ма судьба вручила новых друзей, она явно забыла упомянуть о том, что один из них окажется беспросветным идиотом, упертым бараном, с которым девушке придется ежечасно воевать. Однако тогда Марта не понимала, что похожие характеры никогда не смогут ужиться вместе и винила во всем Даса. А он — ее.
Но, как бы Ма не пеняла на судьбу за ценный подарок с двойным дном, глубоко в душе она ощущала такое теплое и нежное счастье, какое никогда в жизни еще не испытывала. У нее впервые в жизни появились люди, которые принимали ее такой, какой она была: резкой, грубой, нелюдимой, с взрывным характером. И эти люди стали самыми близкими, самыми родными на всей планете, если не во всей вселенной.
— Ма, — всего один слог. Такой односложный и не звучный. Но теперь он значил так много, таил в двух буквах столько смысла… Услышав, что кто-то протягивает этот слог, словно корова, у себя на языке, Марта тут же вскидывала голову и с едва сдерживаемой улыбкой смотрела вперед.
Глава 19: malum necessarium — necessarium
Неизбежное зло — неминуемо.
Томас Джефферсон как-то сказал, что постоянная бдительность — цена свободы. Нужно ставить под сомнение все и всегда, искать любые лазейки для врагов, обороняться даже ночью с плотно закрытыми глазами. Однако излишняя проницательность тоже подозрительна. От всего и всех ожидает подвоха только злодей. Иные же люди попадаются в ловушку, потому что судят по себе. И часто не видят опасности, притаившейся за углом.
Давно мир перестал делиться на черное и белое, он преобразился в миллионы оттенков серого. Нельзя, глядя на человека в чужой крови, сказать, что он — убийца. Нельзя смотреть на женщину в больничной койке и говорить, что она — жертва. Нельзя на вежливую улыбку мужчины протягивать ему руку, в полной уверенности, что он — спаситель.
Когда Ася вернулась в комнату после очередной трагедии, ее встретила кромешная тьма. Девушка удивилась. Она ждала, что соседка тут же нападет с расспросами. И тогда Ася рассказала бы все в самых мельчайших подробностях, потому что ей ужасно нужно было кому-то выговориться. Однако Алла не спешила устраивать допрос. Несколько секунд она сохраняла молчание, а потом неуверенно заговорила:
— Тебя искал Сын…
— Я знаю, — не раздумывая ответила Ася, но тут же прикусила язык.
— Откуда? — недоверчиво прошептала женщина.
— Пересеклись… в коридоре, — произнесла девушка первое, что пришло в голову.
Образ самоубийцы никак не выходил из головы. Девушка все еще могла различить рваную неаккуратную рану, зияющую в бледной шее. Она чувствовала на своих щеках жгучие капли крови, а нос щекотал тошнотворный запах металла. Однако, когда Ася вспоминала о несчастном, она лишь сильнее хотела раздавить это место собственными ногами. Чтобы смерть бедняги не стала напрасной, чтобы за нее поплатились толстосумы, угнездившиеся в деревянных тронах и собственных шикарных кабинетах.