Через час Павел привез Асю в центр города. Остановившись на парковке, пара вышла на улицу и двинулась к высокому офисному зданию, покрытому сплошными окнами.
Волосы развевал теплый июньский ветер. Лето только началось, но его благостная атмосфера уже опустилась на улицы города. Люди выходили гулять, провожать закаты, кататься на роликах и слушать уличных музыкантов на набережной. Город продолжал жить и утягивал за собой Асю, не позволял девушке раскиснуть и стухнуть в своем сером коконе из боли и трагедий. Жизнь продолжалась.
Паша открыл стеклянную дверь и пропустил Асю внутрь. Они прошли по широкому холлу мимо стойки администратора к серебристым новым лифтам и поднялись на тринадцатый этаж. Там, в одном из кабинетов их ждали друзья.
За железной коричневой дверью оказалось просторное светлое помещение. Первое, что бросилось Асе в глаза, — это огромные панорамные окна с прекрасным видом на вечерний суетящийся город. От окна вверх поднималась стеклянная лестница на второй этаж.
Темные стены в помещении были расписаны граффити и рисунками, с другой стороны висели картины и рисунки в рамках. Светлый пол был застелен мягким бежевым ковром, почти таким же, как в гараже. А вдоль стен, по три с одной стороны и по две с другой стояли кушетки из черной кожи. Рядом с каждой высился небольшой шкафчик с яркими баночками и инструментами. Дас наконец открыл свою тату-студию.
Ася восторженно огляделась по сторонам, Паша присвистнул. На лестнице вдруг появились ребята. Ма стремглав спустилась вниз и побежала к друзьям, не скрывая своей радости.
— Наконец-то! — воскликнула она, сжимая в объятиях Асю, а потом и Пашу. — Мы вас заждались. Дас мне уже всю плешь проел.
Дима спустился следом. Он вальяжно ступал по ступенькам, всем своим видом показывая, что все вокруг принадлежит ему.
— Ну, добро пожаловать, — пробасил он, разводя руки в сторону. — Мое скромное жилище.
— Ну-ну, волк с Уолл-стрит, — Паша с усмешкой закатил глаза.
— Поднимайтесь наверх, — махнула рукой Марта и взяла Асю под локоть. — Ты отлично выглядишь.
— Спасибо, — Ася улыбнулась. — Я уже и забыла, каково это.
На втором этаже оказалась жилая комната. Высокие окна здесь были завешаны плотными коричневыми портьерами, и освещалась она только благодаря теплому свечению шторы-гирлянды, растянувшейся по одной из стен.
— Это гараж два ноль, — сказал Дас, осматриваясь.
И вправду, комната очень напоминала уже ушедший из жизни гараж. Планировка здесь была точно такая же: двуспальная кровать справа в углу, отгороженная от остального помещения деревянной перегородкой, кожаный черный диванчик, такое же кресло и стеклянный столик. Слева стоял рабочий стол, рядом — книжный шкаф. Да и по стенам тянулись полки и стеллажи, уже заставленные всякими безделушками. Только теперь напротив диванчика появился плазменный телевизор с приставкой и джойстиками под ним. Дас явно не ограничивал свои хотелки.
В общем, комната Даса стала своеобразным перерождением гаража, только больше раза в два и дороже обставленная.
— Миленько, — проговорила Ася с улыбкой.
— И на том спасибо, — хмыкнул Дас.
Вскоре ребята уже сидели на диванчике. Из колонки заиграла музыка. Дас с громким хлопком откупорил вино, тут же залившее светлый ковер.
— Дас! — рыкнула Марта недовольно. — Твои руки из…
— Ничего страшного, — мужчина ладонью закрыл рот подруге. — Мой ковер, что хочу, то и делаю.
— Извини!.. — начала Марта возмущенно, но Дас снова не дал ей договорить.
— Пошли лучше, поможешь принести закуску, — и он почти силой утащил девушку вниз.
Ася с Пашей переглянулись, едва сдерживая улыбки.
— Ну Дас и придурок, — хмыкнул Паша. — Вроде взрослый, но такой еще ребенок.
— А спорим, они сейчас внизу… — Ася многозначительно посмотрела на лестницу.
— Не может такого быть, — Паша покачал головой. — Не в этой жизни.
В ответ на это Ася лишь поднялась с диванчика и поманила Павла за собой. Они, словно дети, на цыпочках пошли вперед и спустились на лестницу, аккуратно выглядывая вниз.
Салон оказался пуст. Но, стоило Асе присмотреться, как она заметила ребят почти у самого входа. Дас, прижав Марту к стене, целовал ее, при этом что-то шепча ей на ухо. Девушка едва слышно хихикала, но быстро умолкла, поддаваясь очередному поцелую мужчины.
Ася закрыла рот ладонями, чтобы сдержать победный смех.
— Вот черт, — прошептал Паша, утягивая девушку обратно наверх. — Никогда бы не подумал.
— Надо было спорить на деньги, — ухмыльнулась Ася, возвращаясь на диванчик и перекидывая руку Коэна через свою шею. — Это было очевидно с самого начала.
— Кому как.
Когда Дас с Ма вернулись обратно, тщательно делая вид, что ничего не случилось, Ася не выдержала и рассмеялась. Марта растерянно взглянула на подругу и попыталась уложить растрепавшиеся дреды. Дас лишь закатил глаза, игнорируя ее.
Впервые за долгое время Ася смеялась вот так. Искренне и беззаботно, над каким-то пустяком, не стоящим внимания. Она чувствовала, как спокойствие разливается по ее телу приятной негой, как отступает тревога, как постепенно забывается прошлое.
— За то, что дерьмо случается, — провозгласил тост Дас.
Никто не стал спорить с этой истиной. Звонко чокнулись бокалы с вином. Под общий смех и разговоры Ася расслабленно откинулась на спинку дивана. Она была настолько поглощена моментом, что даже разговаривать забывала и лишь слушала своих друзей, их разговоры и шутки, совершенно не заботясь о том, что будет завтра.
Спустя какое-то время бутылки с вином опустели. Из колонки доносилась музыка, гирлянды гипнотизирующе мигали. Дас и Ма оказались на полу, поглощенные игрой в приставку. Они толкались и мешали друг другу, пытаясь победить соперника в сражении. Их звонкие голоса перебивали музыку и часто переходили на крик.
Ася, прикрыв глаза, сидела на диване. Она чувствовала, как засыпает, но изо всех сил боролась с собой — ей хотелось как можно дольше продлить этот момент. Досконально запомнить все свои ощущения, раствориться в умиротворении.
К диванчику вдруг подошел Паша. Он с полуулыбкой накрыл девушку пледом, стащенным с кровати, и сел рядом. В полумраке его густые мягкие волосы отливали шоколадом, а острые черты лица манили своей опасной красотой.
— Устала? — в пол голоса спросил он.
— Немного, — тяжело вздохнув, промурлыкала девушка и легла мужчине на плечо.
Где-то на границе сознания, когда перед глазами уже начали мелькать размытые изображения, но реальность еще маячила на горизонте, Ася услышала едва различимое «Люблю тебя», и ее губы дрогнули в улыбке.
«И я тебя», — подумала девушка, но она была не уверена, произнесла ли это в слух, потому что в следующее мгновение сон окончательно завладел ее телом.
Кто-то однажды сказал: времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
Но, сколько не прячься за заумными фразами на латыни или на древнегреческом, сколько не заучивай цитат и выражений, сколько не забывайся в чужих трудах и размышлениях, суть остается одна.
Человек привыкает ко всему, и это, наверное, сущая правда. Из зоны комфорта трудно выйти, но изменяется она невероятно легко. И любые трудности когда-то перестают быть несчастьями, а превращаются в опыт, в новую жизнь.
Путь человека — это не прямая плоская линия. Это резкий график со взлетами и падениями, с поворотами и кругами. Он изменчив, неустойчив и зависит лишь от одного — какое направление выберет его владелец.
Этот, весьма примитивный и банальный вывод чаще всего люди и забывают. Они тонут в несчастьях, в боли и тоске, в жалости к самим себе. Они забывают, что черная полоса неминуемо превратится в белую, а белая — в черную, и так всегда. А еще есть серый цвет, который становится смешением боли и радости, который заставляет взглянуть на жизнь по-новому и увидеть в ней то, чего раньше не замечал.
Жизнь невероятно изменчива, а человек рожден, чтобы эту изменчивость покорить, чтобы научиться справляться и бороться до последнего.
КОНЕЦ