Насколько было опасно бросаться на вооруженного человека, девушка поняла лишь сейчас. В тот момент она не думала ни о чем, лишь инстинкты приказывали ей действовать: спасаться и спасать близких. Хотя, наверное, даже зная обо всех опасностях, Ася все равно бы бросилась на Андрея, будь он хоть с гранатой в руке.
Вскоре Дас заехал в уже привычные железные лабиринты и затормозил у знакомого, почти родного гаража. Солнце медленно заходило за горизонт, уступая законное место ночи. Вечерние сумерки подкрались незаметно, и сейчас, вдали от городской суеты, можно было услышать стрекотание просыпающихся кузнечиков. Ребята молча вышли из авто, и Ася устало поплелась за ними. Адреналин уступил место дикой нестерпимой боли в мышцах и усталости, и девушка мечтала лишь о том, чтобы свалиться на кровать и забыться теплым сном хоть на несколько часов.
Ма сунула девушке стопку вещей и отправила ее за гараж, где оказалась небольшая пристройка. Там Ася с радостью обнаружила небольшой импровизированный душ, какой бывает обычно на дачах. Однако и его хватило, чтобы смыть с себя засохшую корку чужой крови, земли и пыли, а также все ужасы, которых девушке пришлось натерпеться за прошедший день.
Из-за тонкой железной стены слышались приглушенные голоса. Ася невольно прислушалась. Дас с Ма о чем-то громко разговаривали:
— Нельзя терять времени! — воскликнула девушка.
— Нельзя торопиться, Ма, — с привычной усмешкой в голосе отвечал мужчина. — Что с ним сделают, по-твоему? Там Коэн в полной безопасности. А мы — нет. Не руби с плеча.
— Но мы не можем гарантировать его безопасность!
— Асе нужно отдохнуть, ты ее видела? Живой труп же.
— Так оставим ее здесь, а сами поедем.
— Ну-ну, иди и скажи ей это лично.
— Мы и без нее справимся! — рыкнула Ма. — Нельзя рисковать жизнью Коэна, полагаясь на добропорядочность этих ублюдков.
— Ты забыла, что Коэн всегда говорил?
— Да помню я, помню! — воскликнула Ма и, кажется, устало хлопнула ладонями по ногам. — Но просто…
— Ма, ты волнуешься? — глухо засмеялся Дас. — Ты?
Девушка то ли промолчала, то ли сказала что-то шепотом, потому что Ася ничего не разобрала. Она наклонила голову, позволяя каплям стечь с лица тонкими струйками. Ася чувствовала себя обузой в очередной раз, но с досадой понимала, что действительно сейчас не сможет принести никакой пользы.
— Ну, иди сюда, — послышался приглушенный голос Даса, необычно тихий и и кроткий.
Дальше Ася уже ничего не слышала. Она позволила себе раствориться в леденящем потоке воды и забыть обо всем на свете хотя бы на пару минут.
Когда Ася вернулась в гараж, ребята молча пили чай. Золотой от растянувшихся по стенам гирлянд полумрак успокаивал, а теплый ворсистый ковер согревал заледеневшие ноги. Ма переоделась в черную майку и сидела на диване, рассматривая татуировки на худых длинных руках. Дас же при появлении Аси отложил в сторону телефон и осмотрел девушку с ног до головы.
— Ого, я думал, ты не влезешь в одежду Ма.
— Э-э, — оторопело протянула девушка, не зная как и реагировать на эту реплику.
— Не слушай его, — безразлично махнула рукой Марта. — Лучше выпей чаю. Это зеленый.
— Ненавижу зеленый, — прошептал Дас, подмигивая Асе.
Девушка лишь устало села на стул. По мокрым длинным волосам струились капли воды, впитываясь в серую толстовку, руки с ободранными ладонями мелко дрожали, поэтому Асе пришлось приложить усилия, чтобы не пролить чай. Некоторое время все молчали, думая о своем. Потом заговорила Марта:
— Тебе бы поспать.
— Я не усну, — устало качнула головой Ася. — Ближайшие лет сто.
— Уже можно спросить, что произошло? — поинтересовался Дас. — Или посттравматический синдром еще не прошел?
— Можно, — пожала плечами девушка. — Андрей вчера ночью увидел меня с Пашей, а сегодня утром устроил нам очную ставку. В зале, где вчера человек перерезал себе горло…
Ма с Дасом переглянулись, однако шокированными они не выглядели. Тогда Ася, нахмурившись, спросила:
— Вы знали о жертвоприношениях?..
— Конечно, — небрежно бросила Ма, поправляя жгутики черно-серых дредов. — Иначе почему, думаешь, у нас здесь кружок Петрашевского.
— А я вчера чуть с ума не сошла… — горько усмехнулась Ася. — Это было ужасное зрелище.
— И что дальше? — мягко подтолкнула Ма.
— Там был Отец, его Зайчики…
— «Зайчики»? — криво усмехнулся Дас, сверкая ровным рядом зубов. — Очень милое прозвище для убийц.
— Это моя соседка придумала, — мягко улыбнулась девушка, вспоминая об Алле. — Они угрожали моей маме и ей, и пришлось идти за ними. Мы с Пашей ничего им не сказали, но… Они что-то сделали с ним…
Ма с Дасом снова переглянулись, Марта нахмурила тонкие фигурные брови и гневно сжала губы.
— Вот ублюдки, — с отвращением выплюнула она. — Что именно?
— Наверное, чем-то накачали. На нем лица не было… — прошептала Ася. Ей было почти физически больно вспоминать Пашу таким.
— Значит так, — вдруг хлопнул в ладони Дас, приковывая всеобщее внимание к своей фигуре. — Ты, — он указал толстым пальцем на Асю, — Ложишься здесь спать. Домой не едешь, тебя наверняка будут искать. А ты, — теперь его палец устремился в сторону возмутившейся от такого жеста Ма, — Идешь в машину, и я везу тебя домой. Завтра мы встречаемся здесь и придумываем план по спасению нашей несчастной пленницы. Все ясно?
— Вообще-то… — начала Ма недовольно.
— Ма, молчать. Я за главного, — тут же пресек разбирательства мужчина, грозно сверкнув черными непроницаемыми глазами. Ася искренне не понимала, откуда в Марте столько смелости противостоять этой груде мышц, которая одним своим пальцем может сложить девушку вдвое.
Ася ошибалась, решив, что не уснет ближайшие сто лет. Стоило ее голове коснуться подушки, как разум тут же отключился, и девушка забылась тревожным сном. И даже пугающее тихое одиночество в незнакомом месте не помешало ей быстро задремать. Прошедший день казался целой неделей: так много потрясений произошло. И завтра они продолжатся. И, возможно, послезавтра, а там целые недели и месяцы впереди. Однако сейчас Ася засыпала не в своей комнате в «Истинном пути», с Зайчиками под дверью и убийцами на следующем этаже. Сейчас она спала там, где чувствовала себя в какой-никакой безопасности. И это опьяняющее чувство было лучшим за прошедший ужасный день.
***
Набросать план действий стало самой незначительной проблемой, стоящей перед Асей и ребятами. Они бегло обсудили, что должны сделать и как выведут Коэна из общества. Как бы Дас умело не делал вид, что торопиться незачем, а волноваться — тем более, он нервничал, и это было видно по ходившему кадыку в горле, ломаным движениям мускулистых рук с переливающимися татуировками и хриплому нервному смеху.
Ася пыталась рассказать все, что знает, ведь ребята еще никогда не были внутри «Истинного пути». У главного входа всегда стояла охрана: двое Зайчиков ежечасно контролировали дубовые тяжелые двери с резными позолоченными ручками. Пройти мимо них в узком маленьком коридорчике было нереально, если не применять грубую силу. Но Ма тут же дала понять, что действовать они будут тихо и без лишних жертв. После случившегося с Андреем перестрелок им хватило.
Тогда Ася сказала о втором пути: через задний двор. Пятачок за домом «Пути» большую часть дня пустовал. Туда выходили редко и ненадолго, а сейчас, с приходом не самых весенних заморозков, мало кто рисковал высовывать нос даже в личное время. Через двор они попали бы в столовую. Если им повезет — охрану или уже убрали, или в этот момент ее не будет. А оттуда они доберутся до библиотеки или до жилого мужского этажа. Ася не знала, где могли запереть Пашу, но догадывалась, что это был или его кабинет, или личная комната.
Тогда Дас шумно выдохнул и все-таки достал из дальнего стеллажа за диваном пару пистолетов.
— План отвратительный, — подытожил он. — Нам ничего неизвестно.
— Но времени больше нет, — напомнила ему Ма.