- Мне грустно слышать такие слова, господин Президент. Ты хороший парень, и не один я это говорю, даже твои враги так считают, поверь.
Однако Президент не дал собеседнику сбить себя с темы.
- У нас великая страна, Джон. И она какое-то время будет еще оставаться великой. Однако такие, как ты, я, все эти умные и энергичные юристы, - все замучили Америку. Я бы вообще гнал юристов из правительства к чертям! В Конгрессе, а уж тем более в Белом доме, должны работать счетоводы и экономисты.
- Оставляешь юристам правоведение? Президент устало пожал плечами.
- Я вижу, что все впустую... Какова бы ни была моя политика, она по существу ничего не способна изменить. - Президент растянулся в кресле и неожиданно улыбнулся собеседнику. - Слушай, Джон, ты уж извини меня. Разболтался тут, ты наверняка по делу пришел, а тебе пришлось прослушать целую президентскую речь. Право, извини меня. Что у тебя за проблемы?
- Вопросы медицинского обслуживания детей из социально незащищенных слоев, - Бурдик пристально посмотрел на Президента. - Собираешься и тут прибегнуть к вето?
Президент внимательно изучил тлеющий конец сигары, затем сказал:
- Да.
- Но этот закон подготовил лично я, - негромко, внушительно сказал Бурдик. - Я сражался за него в Палате и Сенате.
- Знаю.
- Да как же ты вообще можешь накладывать вето на закон, который обеспечивает для детей медобслуживание?! Для тех детей, чьи родители не в состоянии платить врачам?!!
- Я сделаю это, исходя из тех же самых соображений, по которым я недавно наложил вето на закон о предоставлении дополнительных льгот гражданам старше восьмидесяти лет. По аналогичным соображениям я не одобрил проект Федеральной образовательной программы для этнических меньшинств, и много еще других прекраснодушных законов. За все эти благодеяния кто-то должен платить деньги! Эту страну сделали супердержавой трудящиеся, те самые люди, которые вкалывают своими руками. А мы только за последние десять лет увеличили для них налоги на пятьсот процентов. Понимаешь, о чем я говорю?! Они вкалывают, а мы увеличиваем налоги.
- Мы же не для себя увеличиваем. Мы поступаем в интересах всех.
- Скорее, в интересах сбалансированного бюджета, сенатор. Вот ты разработал новую программу, а деньги на нее - откуда?!
- Думаю, пришла пора подумать о сокращении расходов на Мета Секшн.
- А, вот куда ты повернул!!! Конгресс решил добраться и до Мета Секшн! Что ж, рано или поздно это и должно было произойти. Хоть не слишком рано, и на том спасибо. - Он дал себе чуточку остыть. - Значит, Мета Секшн, говоришь?!
- Ты и так столько сделал для этих ученых... Столько лет подряд ни в чем не отказывал им.
- Не отказывал, - мрачно согласился Президент. Некоторое время они помолчали. Наконец Бурдик нарушил паузу:
- Как все это ни было запутано, а мои парни сумели-таки организовать расследование. Теперь точно известно, что именно из денег, направленных для Мета Секшн, и был создан фонд для поднятия "Титаника". А связь между сверхсекретной Мета Секшн и Президентом Соединенных Штатов более чем очевидна. Я могу с полным на то основанием сказать, что именно ты направил более семисот пятидесяти миллионов долларов на спасение старого, ржавого, никому не нужного корабля. А публике сообщили сумму расходов, не соответствующую истинной и на половину. Мне же требуется лишь пятьдесят миллионов, к тому же - на детей из неблагополучных семей. Так что, извини меня, однако твои приоритеты мне не вполне понятны, мягко говоря.
- И что ты собираешься делать, Джон? Шантажировать меня, рассчитывая таким образом протолкнуть свой законопроект?
- Если честно, то да.
- Понятно.
В этот момент разговор был прерван вошедшим секретарем.
- Извините, что вынужден прервать, господин Президент, но вы распорядились просмотреть перечень дел на сегодняшний день.
Президент сделал извиняющийся жест:
- Извини, Джон, это займет пару минут.
Он взял из рук секретаря лист бумаги и стал читать, задержал взгляд на имени, которое было вписано карандашом против времени 4.15. Подняв бровь, он переспросил у секретаря:
- Миссис Сигрем?
- Да, Сэр. Она позвонила и сказала, что ей удалось выяснить историю того корабля, модель которого стоит в спальне у вас. Я подумал, что вас это может заинтересовать, и потому отвел для миссис Сигрем несколько минут.
Президент крепко зажмурился и плотно прижал ладони к лицу.
- Позвоните миссис Сигрем и отмените встречу на 4.15. Скажите, что я приглашаю ее на ужин, который состоится в 7.30 на борту президентской яхты.
Секретарь сделал пометку карандашом и тихо удалился.
Президент обернулся к Бурдику.
- Ну так, Джон, в случае, если я откажусь подписать твой законопроект, что будет? Бурдик поднял руки.
- Ты не оставляешь мне иного выхода. Я буду вынужден поставить вопрос о проблематичности подхода Президента Соединенных Штатов к вопросу об использовании федеральных средств. И тогда, поверь, разразится такой скандал, по сравнению с которым Уотергейт покажется тебе рождественским представлением, не более того.
- И ты сделаешь это?
- Мне придется.
Лицо Президента выражало в этот момент холодное убийственное спокойствие.
- Чтобы не тратить денег на парламентские слушания, я скажу тебе уже сейчас, что с Мета Секшн покончено. Но я хочу, чтобы ты знал, Джон, Мета Секшн сделала для страны столько, что лишь благодаря ее деятельности ты, я и все остальные могут спокойно спорить и ругаться друг с другом.
- Хочешь рассказать?
- Хочу.
...Час спустя совершенно потрясенный услышанным, сенатор Джон Бурдик пришел к себе в кабинет, вытащил папку с материалами по Мета Секшн и лист за листом отправил все бумаги в резательную машину.
Глава 77
Это было грандиозное зрелище - "Титаник", гордо возвышающийся над конструкциями сухого дока.
Работы начались. Сварщики пошли в атаку на забитые металлическим ломом трапы и проходы. Клепальщики своими грохочущими молотками убирали заплаты, поставленные под водой с помощью ветстила. Два мощных подъемных крана, высотой с хороший небоскреб каждый, раз за разом своими стальными клещами вырывали из корпуса "Титаника" все новые фрагменты.