– Добрый вечер, – приятно сказала я.
– Покажи мне свои руки, – бросил он в гораздо менее теплой манере.
Я вытащила их из карманов своего пальто, не потрудившись скрыть презрительную усмешку на губах пока шевелила пальцами перед ним.
– Ты один в темноте с вампиром, и первое о чём заботишься – не взяла ли я оружие? – Действительно?намекал мой тон.
Его рот утончился, подчеркивая морщины, от постоянно хмурого выражения, а не от улыбок.
– Ты должна знать, если я не вернусь со встречи, то оставил распоряжение о нанесении беспилотником удара по дому твоей матери.
Моя полуулыбка не померкла.
– Если бы ты знал, где она, то поверила бы этому.
Его взгляд скользну по мне, холодно и расчетливо.
– Ты осторожна. Она нет. Можешь ли ты поверить, что она вернулась в дом твоего детства в Огайо, будто у меня там не было пункта наблюдения, мы видели, как вы посетили его осеню прошлого года. Сентиментальность может быть проклятием, не так ли?
Я не знала, кого хочу задушить больше: Мэдигана за его угрозы или мать за возвращение на место, которое она знала, было скомпрометировано. Подождите, никаких споров. Мэдигана я не могла убить. Пока.
– Зачем ты рассказал мне о своей страховке безопасности? Теперь, если я решу убить тебя, я знаю, что мне нужно позвонить своей матери после этого, и сказать ей чтобы она уносила оттуда ноги.
Его улыбка не коснулась его глаз. Никогда не касалась.
– Сотовая сеть в её районе временно отключена.
Я позволила себе коротко усмехнуться.
– Ты умный, я признаю это, но у меня нет намерения убивать тебя сегодня вечером.
Затем мои глаза засияли зеленым, прорезаясь сквозь тьму с большей интенсивность, чем его фонарик. Когда я заговорила снова мой голос резонировал с силой носферату.
– У меня, однако, есть несколько вопросов.
Мэдиган посмотрел прямо в мой ярко-изумрудный взгляд. И засмеялся.
– Ты на самом деле думала, что это будет так просто?
Быстро, будто переключателем, я выключила свечение моих глаз. Как я и подозревала, он обезопасил себя от контроля сознания, выпив крови вампира.
– Нет, не думала, – я усмехнулась. – Тем не менее, должна же я была попробовать?
Он улыбнулся в ответ.
– Мои мысли точно…
Я не получила шанса спросить, что он имел в виду, потому что сила взорвалась в воздухе. У меня была только доля секунды, чтобы распознать ее источник, когда что-то большое упало с неба, приземляясь за Мэдиганом со стуком, сотрясшим пирс.
– Привет, приятель, – произнёс Кости, дернув старика к себе.
Мэдиган не сопротивлялся. Он даже не подал виду, что удивлен, хотя я, возможно, была сбита, как перо, внезапным появлением моего мужа.
– Ты солгала мне, Кроуфилд, – прошипел Мэдиган.
– Рассел, – я на автомате поправила его, все еще глядя на Кости в неверии.
Затем, моя голова резко повернулась, когда раздался шум в лесу, небе, и даже в воде вокруг пирса.
Мэдиган смог улыбнуться, не смотря на жесткую хватку Кости.
– Все в порядке. Я тоже солгал.
Если он еще что-то и сказал, то я его не услышала. Звук пулеметной очереди был слишком громким.
Глава 14
Я взмыла в воздух, но пули пронзили меня прежде, чем я улетела из радиуса обстрела. Быть расстрелянным несколько раз больно, но боль быстро уходила, значит пули не были серебряными.
Это удивило, пока я не вспомнила, что Мэдигану нужна живой.
Он, должно быть, думает, что в моей ДНК действительно есть что-то особенное, чтобы рисковать использовать не летальную силу для моего захвата. Я была бы счастлива поставить точку раз и навсегда, как только бы мы доставили его в квартиру, где Дениз превратилась бы в его незлобного брата-близнеца...
Стоп, почему внизу продолжается стрельба? Разве люди Мэдигана не поняли, что мы давно ушли? Говоря об этом, почему Кости не догнал меня? Он, безусловно, был быстрее летчика.
Я остановилась и покрутилась в небе со всех сторон, но все, что я видела, были грозовые тучи. Не было никакого сверхъестественного заряда в воздухе. Черт возьми, где он?
Но возобновившийся залп выстрелов заставил все сжаться в моем животе. Он не мог быть еще на пирсе, или мог?
Я нырнула вниз, как ястреб, преследующий свою добычу. Слой за слоем разрывая непрозрачные грозовые облака, пока сцена внизу, наконец, не стала видна.
Солдаты как муравьи, ползли к пирсу – из леса, лодок на озере, автомобилей, что с визгом стартовали с мест, снабжённые автоматическим оружием, которое выплевывало пулевые очереди в одиноко стоящего на коленях вампира в конце пирса.
– Кости! – закричала я. – Лети, черт возьми!
Но он этого не сделал. Он упал вперед, на грубые деревянные доски.
Единственное движение, что я увидела, это его, разрывающаяся от града пуль, одежда.
Я приземлилась рядом с ним на столько тяжело, что на пол тела пробила пирс. Мне потребовалась лишь секунда, чтобы взобраться обратно, и броситься к нему, радуясь холодно-горячим иглам боли, потому что теперь пули пронзали меня вместо него.
Затем, сквозь звуки выстрелов, я услышала крик.
– Не стрелять!
Голос Мэдигана был усилен каким-то устройством. Я подняла голову, и зарычала, когда увидела его, топчущегося в нескольких десятках футов от пирса. Каким-то образом он сбежал от Кости и напал на него. Прекрасно, я бы смогла удержать обоих, если полечу...
Ударная волна сбила меня вместе с Кости, отбросив на другую сторону пирса. Взорвалась граната,решила я. Достаточно мощная даже для вампира.
Мэдиган действительно модернизировал свои игрушки, но прежде чем подползти к Кости, я увидела нечто, что приморозило меня к месту. На его окровавленной щеке появилась линия, темная, как смоль, она извивалась по коже, словно трещина на статуе.
Появилась еще одна линия, и еще. И еще.
Нет.
Это было единственной мыслью, которую способен выдать мой разум, поскольку черные линии в форме зигзага стали появляться по всей щеке, разветвляясь в новые.
Я и раньше видела, как это случалось с вампирами, когда пронзаешь их серебряным ножом в самое сердце, но отрицание сделало для меня невозможным поверить, что, то же самое происходит с Кости.
Он не мог медленно иссыхать на моих глазах, истинная смерть, меняла его юную внешность во что-то, напоминающее глиняную посуду, передержанную в духовке.
Моё оцепенение сменилось таким ужасом, какого я никогда не испытывала. Я рванула через пирс, хватая Кости в охапку, в то время как мои слезы лились дождем на его лицо.
– НЕТ!
Как раз, когда крик вырвался из меня, изменения в нем усугубились. Его мускулистое тело стало таким, словно из него все выкачали, жесткие линии его тела стали податливыми, прежде чем они начали сжиматься.
Я прижала его крепче, рыдания вызвали алые слезы, и что-то начало колотиться в моей груди. Такое чувство, будто меня били изнутри чем-то тяжелым и твердым.
Мое сердцебиение,отметила часть меня. Его не было слышно почти год, но сейчас оно было гораздо более сильным, чем, когда я была человеком.
Другой крик вырвался из меня, когда кожа Кости треснула под моими руками перед тем, как упасть на деревянные доски. Неистово, я пыталась вернуть ее на место, но кожа начала отходить все сильнее, и я не успевала за ней.
Мышцы и кости стали виднеться там, где сошла кожа, пока лицо, шея и руки Кости не стали похожи на кусок мяса. Но что поразило меня до костей, словно огонь, так это его глаза.
Темно коричневые глаза, которые я так любила, запали в глазницы, превращаясь в слизь. Мой крик, пронзительный и мучительный, заглушили звуки подползающих и окружающих меня солдат.
Я не пыталась остановить их. Я просто сидела там, сжимая горстку того, что сейчас было похоже на высушенную кожу, пока все, что я могла видеть под изрешеченной пулями одеждой Кости, бледнело и увядало.
Смутно, я слышала вопли Мэдигана: