– Классический вариант для безземельного крестьянина времен промышленной революции, – невесело усмехнулся старый учитель.
Василий вздохнул и начал чесать в затылке. Сходство с давешним фермером было поразительным.
– А какой завод? – спросил он, придя, как видно, какому-то решению.
– Любой, лишь бы взяли, – ухмыльнулся Саша. – Берут-то с разбором.
Компания посидела еще пару минут, чай был допит, люди начали собираться в дорогу.
– Здесь наши пути расходятся, – сказал Саша. – Василий, проводи Глеба Ивановича. Я понимаю, что парень ты честный, но предупреждаю сразу: недели через две буду в Варгашах и специально узнаю, как вы дошли. Так что смотри у меня.
– Да, ты чо! – возмутился Василий. – Конечно, все путем будет!
– Удачи вам всем, – сказал Саша.
Путники пожали друг другу руки и пошли своими путями. Саша налево, а его недолгие спутники – направо, где дорога поворачивала к Варгашам.
6
К вечеру Саша добрался до Белянино, где восстановил одной вдовушке настройки телефона по умолчанию, за что был накормлен, напоен и даже приласкан. У неё же он и заночевал.
Утром мастер двинулся лесом на Гагарье. Шел он хорошо. Проходя мимо озера Корнилова, он увидел табунок уток, перелетающих с места жировки, и у него получилось сбить одну. Утку он подвесил к мешку сзади. В августе с утки навар невелик, конечно, но это гораздо сытнее, чем ничего.
В Гагарье ему тоже улыбнулась удача, барахлил пульт от телевизора, пришлось разбирать, чистить контакты и блок кнопок. Невеликие деньги, но все ж заработок.
Он прошел еще километра два в сторону Дубровного, когда почувствовал неладное. В небе кружил коршун. Может, просто охотился, а может, и падаль увидел. Или будущую падаль. Дорога проходила через лесок, который с левой стороны почти сразу обрывался, и дальше тянулась чистая степь.
Саша снял ружье с плеча и заменил патроны на картечные. После этого огляделся и сошел с дороги на право, в лес. Осторожно пробираясь по негустому леску. Он вскоре заметил впереди поляну, а на поляне телегу и каких-то людей.
Мастер аккуратно снял мешок и сумку, чтобы не мешали и не бренчали. Оставил вещи под приметной березой, сломанной на половине высоты, только Наган вынул и сунул в карман. Затем подкрадываться к людям. На нем был не камуфлированная одежда, а просто серо-зеленая куртка и штаны, оставалось надеяться, что этого хватит, и стараться двигаться осторожнее.
Подкравшись поближе, он понял, что дело и впрямь неладно. На поляне стояла телега, возле которой лежали тела. В телеге рылись трое мужиков в камуфляже. Рылись так самозабвенно, что Саша мог бы и не красться, а подойти парадным шагом. Грабители, а это, несомненно, были они. Негромко переговаривались, очевидно, обмениваясь впечатлениями. Один из них повелительно махнул рукой и, после краткого диалога, взял с телеги топор и подошел к лежащим телам.
Да это же контроль, понял Саша. Злость захлестнула его. Злость на этих уродов, за их уродский образ жизни. Злость на себя, за то, что в стволах не пуля, а картечь, которая может задеть лежащих людей. Мастера отделало метров тридцать, и он хорошо видел, что один из лежащих людей – ребенок лет десяти или даже меньше. Вопрос, кто тут пострадавшие, а кто преступники, отпадал. Бывают малолетние грабители, да, но тут все было очевидно. Поэтому, когда грабитель поднял топор для удара, ствол уже смотрел ему в макушку.
Верхний ствол – чок, с него и бить. Саша выстрелил, потом сразу же нижним стволом по стоявшим у телеги грабителям. Первого он убил наповал, ближний у телеги тоже был убит, зато дальний заголосил матерно. Мастер выбросил гильзы из ружья и вставил пулевые патроны. Выглянул из-за березы, за которой лежал. Не видно ничего, зато слышно. Бандит матерился. Саша подобрал стреляные гильзы, засунул в патронташ, чтобы потом не искать. Очень не хотелось выходить на поляну. Грабитель мог не просто материться, он мог держать в руках ружье или что там у него.
Решив, что семь бед, один ответ, мастер отполз назад, потом стал крадучись пробираться в обход. Он уже не слышал бандита, зато выбрался на ту же поляну со стороны дороги. Грабитель сидел, опершись спиной на пень, возле которого поставили телегу. Он пытался перетянуть руку поясным ремнем. Рядом и впрямь лежал обрез.