– Открой глаза. Ты должен выражать мне своё сочувствие, а не фантазировать о моём мудаке сводном брате.
– Едешь в Японию нянчиться с одним из самых горячих мужчин на планете? – спрашивает он. – Да, давай посмотрим, смогу ли я проявить сочувствие к тебе, – он на секунду замолкает. – Нет, я просто не могу этого сделать. Извини.
– Ты ужасный друг.
– Ой, – надулся Даниэль и подозвал нашу официантку, когда она проходила мимо, заказывая ещё одну порцию напитков. – Хорошо. Мы не будем обсуждать твоего сводного брата и то, насколько он сексуален. Вместо этого поговорим о боссе. Она же стерва, верно? Расскажи мне, какая она сука.
– Она ненавидит меня, и... – начинаю я, но Даниэль перебивает:
– Подожди. Ладно, мы можем вернуться к сучке через секунду, – говорит он. –Конечно, я уже ненавижу её, потому что она на пути к... куда, ты сказала, она везёт моего будущего мужа?
– Вегас.
– Хорошо, потому что она едет в Вегас с моим будущим мужем, – говорит он. – Я скажу ещё кое-что, и закрою рот на замок, хорошо?
Я тяжело выдыхаю, допивая остатки своего напитка.
– Давай. Что?
– Значит, они называют его Агрегат, так?
Я громко стону.
– Нет, я не говорю об этом. Нет, нет, нет, нет.
– Что? – он поднимает руки вверх. – Так они его называют. Ты ведёшь себя так, будто я придумал это имя. Всё, что я хочу знать, это так ли это легендарно, как они говорят.
– Срань господня, Даниэль, – я чувствую, как моё лицо краснеет, когда думаю об Агрегате, который Гейдж оставил мне в офисе. Но в офисе его больше нет; очевидно, я не могла держать его там, поэтому коробка тщательно спрятана за одеждой в моём шкафу. Я так пьяна, что чуть не рассказала Даниэлю, что сделал Гейдж. За исключением того, что я не могу заставить себя сделать это. Я вдруг чувствую, что держусь за это, как за мой маленький секрет. – Я не обсуждаю с тобой Агрегат Гейджа.
Он наклоняется вперёд и понижает голос до заговорщицкого уровня.
– Значит, ты знаешь об этом.
– Я ничего об этом не знаю! – взвизгиваю я, словно защищаясь. – Я ничего не знаю о члене Гейджа, большое спасибо. Я оставлю это на усмотрение любой бабёнки, с которой он будет встречаться.
Даниэль поднимает брови и откидывается на спинку стула с коктейлем в руке, изучая меня.
– Бабёнка, да?
– Совершенно верно. Бабёнка.
– Тебе девяносто лет? – спрашивает он. – И ты называешь меня старой девой.
– Бабёнка – это не старый термин, – протестую я. – Так и есть... ладно, это старый термин. Но он никогда не выходит из моды.
– Значит, Гейдж встречается с бабёнками, – говорит Даниэль. – И, может быть, твоим боссом, судя по твоей реакции.
– Мы можем поговорить о чём-нибудь другом? – спрашиваю я. Больше не хочу думать о Гейдже. И я определённо не хочу думать о том, что они с Челси делают в Вегасе. Я уверена, что ликёр течёт как вода, и Челси делает именно то, что она делала с ним в офисе, её рука слишком надолго задержалась на его руке. Только на этот раз она, наверное, одета в какое-нибудь обтягивающее платье, и он весь её. Я стряхиваю с себя чувство отвращения, которое испытываю, когда думаю о них двоих вместе.
– Ты немного вспыльчива из-за этого, – говорит Даниэль, изучая выражение моего лица. Я избегаю смотреть на него, благодарная, когда официантка прерывает нас с нашими чеками.
– Что? – спрашиваю я, когда она уходит.
Даниэль пожимает плечами.
– Я никогда раньше не видел тебя такой раздражительной, – говорит он. – Ты же не запала на него, да?
– Не будь смешным, – говорю я, заставляя себя рассмеяться. – Это было бы безумием. Конечно, я не запала на него. Он мне даже не нравится.
– Конечно, куколка, – говорит Даниэль, всё ещё глядя на меня. – Как скажешь.
Глава 9
Гейдж
Стук, стук, стук, стук. Стучание баса в клубе смутно совпадает с пульсацией в моей голове. Я должен был бы быть чертовски восторженным, сидя в VIP-секции одного из самых горячих клубов в Вегасе, получая деньги за то, чтобы приставать к горячим девушкам и пить только самый дорогой ликёр. Челси даже не приклеилась ко мне, как я думал. Насколько я знаю, если бы я дал ей зелёный свет, она бы сразу же набросилась на меня, но она также занимается бизнесом и знает, что это хорошо для бизнеса, когда я подцепляю цыпочек. Всё дело в грёбаном бренде.
Проблема в том, что всё это напоказ. Я всё ещё в ботинке, что даёт мне отличный повод сидеть здесь, подперев ногу, вместо того, чтобы притворяться, что я во всём этом участвую. И я пью содовую вместо ликёра. Я даже не трахнул ни одной модели в ванной.
Гейдж О'Нил, трезвый и целомудренный. Ад действительно прямо нахрен замёрз.
Может, у меня инсульт или что-то в этом роде. Изменение личности – это симптом инсульта, не так ли? Или у меня опухоль мозга. Вернувшись в Даллас, я мысленно делаю себе пометку поговорить с доктором: «Док, я чувствую себя не так, как обычно. Мне кажется, я заболел». И это совершенно законное беспокойство.
Девушка, сидящая справа от меня, наклоняется ко мне, её длинные каштановые волосы касаются моей руки, и на секунду, когда я смотрю на её локоны, я вспоминаю Делани.
Как будто я мог забыть Делани. Она крутилась у меня в голове с тех пор, как мы покинули Даллас. Вчера вечером я бросил свой телефон на дно сумки и смотрел телевизор в гостиничном номере, пока не потерял сознание, просто чтобы не думать о ней и о том, куда она идёт, одетая так, как она была. На сегодняшнем фанатском мероприятии я мог бы поклясться, что даже видел её в толпе.
Может, у меня и правда чёртова опухоль.
– Я не ношу трусиков, – девушке приходится кричать это мне в ухо, несмотря на то, что она так близко, что я чувствую её губы на своей коже. Я смотрю на неё сверху вниз, позволяя своему взгляду задержаться на её длинных загорелых ногах и коротком-коротком белом платье. Платье без трусиков под ним.
– Может быть, в следующий раз, – говорю я. Часть меня думает, что я должен сказать «да». Что мне нужно сделать, так это взять эту девушку в уборную и трахнуть её у туалетной кабинки. Я мог бы избавить себя от этого состояния.
Вот только это не столько состояние, сколько тот факт, что мои мысли заняты Делани.
Девушка скользит рукой по моей груди, и я отталкиваю её, стараясь не быть слишком сильным. Я хочу сбросить её с себя, убрать от себя её отвратительную лапу. Но Гейдж О'Нил этого не делает. Гейдж О'Нил всегда хорошо проводит время.
Она наклоняется ближе.
– Я готова на всё, – говорит она. – Что угодно.
Я застонал. Обычно, я бы уже набросился на неё. Девушка горячая – она высокая, худая, выглядит так, словно сошла со страниц модного журнала, и она предлагает всё, что угодно. Всё именно то, что мне нравится слышать.