Вернувшись домой, я всё ещё злюсь на него, но мне не к кому обратиться. Я начинаю звонить Даниэлю, но какое, чёрт возьми, объяснение я могу дать ему о нелепости моего сводного брата? Даниэль пишет мне смс, чтобы спросить, как прошло свидание с Беннетом, но я игнорирую его. Вместо этого я включаю музыку и принимаю ванну, пытаясь отключиться от всего остального. Я не могу поверить, что Гейдж, войдя туда и ведя себя как какой-то пещерный человек, велел Беннету уйти.
Почему ты злишься? Он сделал то, что ты сама хотела сделать с Беннетом – велел ему убираться. Я знаю, что ворчливый голосок в моей голове абсолютно прав. Но даже в этом случае он не имел на это никакого права.
Я даже не могу расслабиться после горячей ванны. Я всё ещё раздражена. И Гейдж не находится по соседству, а если и был, то очень осторожно прокрался в свою комнату. Я натягиваю удобные брюки и майку, хватаю свой роман и отправляюсь на крышу, в солярий.
Поместье моего отца – это огромный особняк размером с Техас на двадцати акрах земли. Я сказала отцу, что это просто смешно, когда он купил его. Сам дом – чудовищное сооружение, в нём слишком много комнат, чтобы их можно было сосчитать, – я думаю, тридцать или около того, – и он купил его за год до того, как они с Аней поженились. Моя мать опекала меня с тех пор, как рассталась с моим отцом, и после этого мы жили в Нью-Йорке, где я проводила лето с отцом, в менее показном доме, который был у него до этого.
Всё изменилось на втором году моей средней школы, когда он купил это место. Я ненавижу всё в этом доме.
За исключением солярия. Аня называет его солярием, но, по всей видимости, это не совсем подходящее слово для этого места. Оно заключено в стекло на крыше, словно теплица, наполнено тропическими зелёными растениями и множеством стульев для сидения. Аня говорит, что это сводит её аллергию с ума. Но мне нравится.
По дороге я заскакиваю на кухню, напугав кухарку Дебору, которая настаивает на том, чтобы приготовить мне чашку чая, хотя я убеждаю ее, что вполне способна сделать это сама. Она также настаивает на приготовлении ужина для меня, в конце концов, соглашаясь оставить что-нибудь в холодильнике, так как в доме больше никого нет. Мой отец и Аня уехали сегодня вечером, какие-то дела с зарубежными инвесторами, которых мой отец развлекает, саудовские контакты, я думаю. Дебора пытается возразить, когда я отправляю её и экономку домой, но если в этот момент моей жизни я не смогу позаботиться о себе, это будет довольно странно.
Я поставила свой чай на один из маленьких столиков в комнате и вытянулась на животе, держа перед собой роман. Ни сотового телефона, никого вокруг. Теперь, надеюсь, Гейдж оставит меня в покое.
Моя удача в отношение Гейджа длится всего тридцать минут, прежде чем он оказывается прямо передо мной в дверном проёме.
– Избавиться от моего кавалера было недостаточно, чтобы испортить мне жизнь ранее? – спрашиваю я. – Ты вернулся за добавкой?
– Я вернулся за добавкой.– То, как он смотрит на меня, как будто голоден, заставляет это заявление сочиться намёками. Чёрт побери, почему Гейдж должен выглядеть так неотразимо?
Я сажусь и скрещиваю руки на груди.
– Значит, ты больше не просто дурачишься со мной? Ты тоже лезешь в мою личную жизнь?
– О, пожалуйста, – говорит он. – Тебе следовало бы поблагодарить меня.
– Я должна тебя благодарить? – я уже чувствую, что становлюсь всё более раздражённой, мой голос повышается. По крайней мере, теперь мне не нужно сдерживаться, потому что здесь нет никого, кроме нас. – За то, что ты вёл себя как полный неандерталец и отправил моего спутника домой?
– Он тебе все равно не нравился, так что не делай вид, будто я не сделал тебе одолжение, избавившись от этого парня, – говорит он. – Ты могла бы, по крайней мере, остаться и выпить со мной, как цивилизованный человек.
Я вскакиваю на ноги.
– Цивилизованно, да?
Гейдж кивает, уголки его рта приподнимаются в улыбке.
– Плохим манерам нет оправдания, Делани.
Я думаю, что мне придётся ударить его по голове вазой. Теперь я вижу заголовок: «Гейдж О'Нил, убитъ сводной сестрой в совершенно разумном акте агрессии». Я почти уверена, что Копы меня поймут.
Глупый голос Гейджа прерывает мои фантазии.
– Что, теперь у тебя язык заплетается?
– Я думаю о том, как избавиться от твоего тела.
– Ты должна быть более благодарна, – говорит он. – Я вытащил тебя из скучной ситуации с одним скучным парнем – да ладно тебе, Делани, он же грёбаный бухгалтер – и даже не получил простого «спасибо».
– Он был хорош, – говорю я. Почему Гейдж вдруг оказался так близко ко мне? Я кладу руки ему на грудь и отталкиваю его назад.
Гейдж тянется ко мне, его руки обхватывают оба моих запястья.
– И я вовсе не хороший. Тебе не нужен кто-то хороший, – говорит он гортанным голосом, похожим на рычание.
– Отпусти меня, – говорю я сквозь стиснутые зубы. – Ты даже не представляешь, что мне нужно.
Он притягивает меня к себе, крепко сжимая мои запястья.
– Ты чёртова лгунья, Делани.
– Да пошёл ты! – моя кровь стучит в ушах, адреналин разливается по всему телу. Он так близко ко мне, губы рядом с моими, что я практически чувствую его вкус.
– Тебе нужен кто-то, кто скажет точно, что он хочет с тобой сделать. Кто-то, кто скажет точно, что он хочет, чтобы ты сделала с ним. Вот что тебе нужно.
– Нет, – я качаю головой, но хватка Гейджа ослабевает, и он отпускает мои запястья. Я могла бы сделать шаг назад и уйти, но не делаю этого, я просто стою там, мои ноги приросли к земле.
Гейдж меня не трогает. Он подходит ко мне вплотную, его тело почти касается моего, он шепчет мне на ухо, его тёплое дыхание касается моей кожи.
– Я всё время думаю о той ночи у бассейна.
– Не надо, Гейдж, – предупреждаю я, но мой голос дрожит. Всё, о чём я могу думать – это практически магнетическое притяжение моего тела к нему. Но я не двигаюсь с места.
Он обходит меня медленно, его движения вялые, а затем он останавливается позади меня. Он всё ещё не прикасается ко мне, но я чувствую его тёплое дыхание на своей шее, и это заставляет меня дрожать.
– Знаешь, о чём я всё время думаю, больше всего на свете? – спрашивает он.
– Нет, – шепчу я. Я должна отойти в сторону, выйти за дверь. Я должна была поступить разумно. Умная вещь. Безопасная вещь.
– Я всё время думаю о том, как мне хотелось вытащить тебя из бассейна и посадить на край, а потом засунуть своё лицо между этих бёдер и зарыться им в твою сладкую киску.
– Гейдж… – я замолкаю, не зная, что сказать. Я не знаю, почему меня постоянно удивляет дерьмо, которое выходит из его рта.
– И ты этого хочешь, – говорит он. Затем я чувствую его палец на своей шее, медленно проводящий вниз по моей спине, и я вздрагиваю. Каждая часть моего тела чувствительна, как будто Гейдж щёлкнул каким-то переключателем внутри меня, приводя всё в состояние повышенной готовности. Он встает передо мной, приблизив свое лицо к моему. – Скажи, что хочешь меня, Делани.