– Я сделаю всё, что в моих силах, – отвечает Делани, когда мы идём по коридору. Когда я открываю рот, собираясь сказать что-нибудь остроумное Челси, Делани толкает меня локтем и отрицательно качает головой.
И я, Гейдж О'Нил, мастер ни на что не обращать внимания, воздерживаюсь от того, чтобы сказать Челси, куда она может засунуть свой кондиционер, только потому, что Делани бросает на меня взгляд. Я просто сдержался, чтобы не послать кого-нибудь на хуй, потому что девушка попросила меня этого не делать.
Ад, должно быть, действительно замерзает.
Или мне может действительно нравиться Делани.
Чёрт.
Я не уверен, вызвано ли это чувство тошноты, которое я испытываю, лифтом или это моими мыслями.
– Ты слушаешь? – спрашивает Челси. Мы стоим в вестибюле, и Делани разговаривает с консьержем по-японски. Она кивает и хихикает, её манеры меняются, когда она говорит на этом языке.
– Послушай, – говорю я. – Делани может считать, что она должна мириться с твоим снисходительным отношением и твоим бредом, но я действительно не обязан. И если ты снова заговоришь с ней так, как секунду назад, я позабочусь о том, чтобы Бо точно знала, как мне неудобно с тобой работать.
Челси пристально смотрит на меня, но к тому времени, как она открывает рот, чтобы что-то сказать, Делани возвращается.
– Такси у входа, – радостно говорит Делани. – С кондиционером. И мы всего в пятнадцати минутах езды от отеля, где проходит интервью. Ты готов?
Челси переводит взгляд с меня на Делани и обратно.
– Абсолютно, – отвечает она. – Большое спасибо за переговоры об этом, Делани.
Делани вопросительно смотрит на меня, когда мы садимся в такси, и я пожимаю плечами. Вежливость Челси должна восприниматься как победа, но я просто надеюсь, что это не отразится на Делани.
***
Два дня спустя происходит ответный удар.
– Её телефон выключен, – говорит Делани. – Он переключается на голосовую почту. Он никогда не отправляется на голосовую почту.
Я пожимаю плечами.
– Мы должны были встретиться здесь в восемь, верно?
– Это то, что написано в моём расписании. – Делани в сотый раз проверяет свой телефон. – Ужин с Акирой-сан. Я не думаю, что что-то изменилось. Что нам делать?
– У тебя есть его номер?
– У меня есть номер его офиса, – отвечает Делани, бросая на меня взгляд. – У меня нет его личного. Я оставила сообщение. Что нам следует делать? Предполагалось, что это будет деловой ужин, а потом он пригласил нас прогуляться по городу.
Я кладу руку на талию Делани, прямо там, в вестибюле отеля, и она смахивает её.
– Гейдж, не надо, – говорит она.
– Здесь буквально никто не наблюдает за нами.
– Только потому, что пялиться невежливо, – шепчет она. – ППП (прим. перев. – публичное проявление привязанности) здесь неуместно. И люди будут смотреть, но не скажут тебе, что ты делаешь что-то не так, потому что это невежливо. Но кто-нибудь заметит. Поверь мне.
Я тяжело выдыхаю. Делани стоит там, выглядя безумной в этом белом платье, которое переливается в свете ламп. Оно простое и элегантное и выглядит так, словно было сшито для неё, обтекая каждый изгиб и демонстрируя её потрясающие ноги.
Я хочу немедленно снять его с неё. Но она уходит и разговаривает с консьержем. Я вижу, как она жестикулирует, её лоб морщится, как бывает, когда она расстроена, а затем она слегка кланяется и возвращается ко мне.
– Ну, это странно, – говорит она.
– Что?
– Консьерж говорит, что Акира уже забрал Челси. Они ушли.
– Мило. – Я даже не собираюсь притворяться, что хотел поужинать с бизнесменом, который положил глаз на мою девушку.
Мою девушку. Эта мысль просто пришла мне в голову, как будто, так и должно было быть. У меня возникает внезапный порыв сказать это вслух, просто чтобы сделать это реальным. Просто чтобы посмотреть на реакцию Делани. Моя девушка.
К чёрту того парня. Мне уже достаточно приходилось находиться с ним в одной комнате.
– Что ты имеешь в виду, мило? – спрашивает она. – Это ужасно.
– К чёрту того парня, – отвечаю я, мой голос звучит немного слишком громко, и Делани оглядывается, успокаивая меня и беря за локоть. Она ведёт меня к лифту и сильно нажимает на кнопку «Вверх». Потом ещё раз, секундой позже.
– Я думаю, лифту требуется больше половины секунды, чтобы добраться сюда, – говорю я.
Делани пристально смотрит на меня. Чёрт, она взбешена.
– Ты не можешь так говорить здесь, – произносит она.
– Я не могу говорить о лифте?
– Ты понимаешь, что я имела в виду, – говорит она. – Ты не можешь послать к чёрту кого-нибудь здесь.
– К чёрту я не могу, – говорю я. – К чёрту его и Челси. – Дверь лифта открывается, и мы заходим внутрь.
– Почему она уехала без нас? – спрашивает Делани. – Ты – самая важная часть этого путешествия. Ужин и экскурсия были грандиозными.
Боже, я не могу устоять перед тем, как она выглядит, когда расстроена. Делани такая чертовски милая, когда злится, что мне хочется её обнять. Но более того, я хочу сорвать с неё платье. Я кладу руки ей на плечи и прижимаю её к стенке лифта.
– Гейдж, что ты делаешь? Не здесь, – возмущается она.
– Я ничего не делаю, – отвечаю я, глядя в глаза, в которые мне совсем не надоело смотреть. – На повестке дня на выходные ничего нет, верно? Это было оно. Тур по Токио сегодня вечером, верно?
– Да, и мы должны быть милы с Акирой, – говорит она. – Это большое дело. Традиционный японский ужин и экскурсия перед окончанием поездки. Если ты не появишься, это будет оскорблением.
– Может быть, он решил, что хочет вывести Челси из игры, – говорю я. – Он казался немного дамским угодником, да?
Делани качает головой.
– Я думаю, Челси бросила нас, – говорит она.
– Делани, – говорю я, приподнимая её голову и заглядывая в глаза. – Успокойся. Всё будет хорошо. Я думаю, что она всё равно запала на Акиру. Челси довольно безжалостна в том, чего она добивается.
Делани молчит.
– Ну, чёрт, – говорит она. – Что нам теперь делать? И я клянусь Богом, если ты скажешь, что мы вернёмся в гостиничный номер и сделаем это, я ударю тебя коленом прямо по яйцам.
– Ты не хочешь этого делать? – спрашиваю я, проводя пальцем вниз по её руке, пока не добираюсь до её пальцев. Я беру её руку и провожу ею по своей груди, просто потому, что хочу почувствовать её прикосновение. – Это могло бы снять с тебя стресс.
Делани поджимает губы и смотрит на меня, затем, наконец, вздыхает и улыбается.