– Ей не нравится, что ты переехала жить к своему отцу? – спрашивает он.
– Абсолютно. Она его терпеть не может.
Я спрашиваю Гейджа о его отце.
– Ты никогда не говорил о нём.
Гейдж пожимает плечами.
– Он никогда не хотел иметь с нами ничего общего, – отвечает он. – Аня вырастила меня. Или, ну, меня воспитывала няня. А потом школа-интернат. Я не знаю, как твой отец оказался с ней, понимаешь?
– У него определённо есть свой типаж. Я не думаю, что моя мать так уж сильно отличается от Ани. – Я делаю паузу, когда мы останавливаемся у маленького магазинчика, смотрю в витрину, но на самом деле не смотрю. – Я не хочу закончить так же, как они.
Гейдж смотрит в окно, но берёт мою руку в свою.
– Я не единственный ребёнок своего отца, – говорит он. – По словам Ани, он законченный донжуан – женщина за женщиной, понимаешь? Я всегда клялся, что никогда не закончу так, как он.
– Ну, если только вокруг тебя не бегает куча маленьких Гейджей, я не думаю, что тебе это грозит, – молвлю я лёгким голосом, пытаясь придать себе небрежность, которой я определённо не чувствую. Почему я это делаю?
Почему я чувствую себя такой уязвимой, когда я с ним?
Гейдж тянет меня за руку и притягивает ближе к себе, проводит рукой по моим волосам.
– Нет никаких мини-Гейджей, бегающих повсюду, – говорит он. – Я не хочу закончить так, как он. Честно.
– Тогда не надо, – говорю я небрежным голосом. Секунду он пристально смотрит на меня, и это уже слишком. Я поворачиваюсь и прочищаю горло. – Ты не обязан, ты знаешь. Это не похоже на то, что записано в твоей ДНК или что-то в этом роде.
Он идёт рядом со мной, и я понятия не имею, куда мы направляемся.
– Ты видела наших родителей, – говорит он. – Ты все ещё веришь в «долго и счастливо»? Они недовольны.
– Думаю, ты сам создаёшь своё счастье, – отвечаю я, звуча более уверенно, чем чувствую на самом деле. – Боже, с каких это пор ты стал таким долбаным философом?
Гейдж смеётся.
– Всё дело в пиве, погоде и прочей ерунде, – произносит он. – Тёплая летняя ночь, город, я не знаю. Я немного под кайфом, но я полный профан, да?
Я бью его по руке, и он щупает мою задницу поверх платья, но я визжу и отпрыгиваю.
– Я просто не знала, что ты такой чертовски сентиментальный, – говорю я. – В одну минуту ты говоришь мне спустить трусики, а в следующую говоришь о сказках и прочем вздоре.
Гейдж берёт меня за руку и тянет в ближайший переулок, пустынный и тускло освещённый, за исключением одного входа в отель, в котором я узнаю отель любви. Я хихикаю.
– Ты собираешься отвезти меня в отель для любви?
Он прижимает меня к стене одного из зданий, его рука скользит вверх по моему бедру.
– Глупо, да? Это то, чем я сейчас являюсь? – спрашивает он. – Понятия не имею, что такое отель любви, но я почти готов засунуть свой член в твой шикарный ротик прямо здесь.
– Это... – я собираюсь сказать ему, что это секс–отель, но он останавливает меня, накрывая мой рот своим. Моё тело немедленно реагирует на его прикосновения, и я стону, когда он проводит руками по моим бёдрам и под юбку.
Японская пара выходит на улицу в нескольких ярдах от нас, и женщина хихикает, когда видит нас. Я отталкиваю Гейджа назад, разглаживая юбку.
– Чёрт, давай убираться отсюда.
Когда мы возвращаемся в направлении отеля, Гейдж хватает меня за руку, и я не отталкиваю её и не отпускаю. Это приятно ощущать. Это кажется комфортным. Когда мы проходим мимо вывески у входа в один из отелей, рекламирующей бар на одном из верхних этажей с живым джазом и видом на город, Гейдж тянет меня за руку.
– Давай зайдём внутрь.
– Разве ты не хочешь вернуться в отель?
Он скользит рукой по моей пояснице и ведёт меня внутрь. Его прикосновение, одновременно успокаивающее и собственническое, вызывает дрожь у меня по спине. Позади меня он тихо говорит мне на ухо.
– Пока нет, – отвечает он.
Внутри бара мы стоим рядом с окном от пола до потолка, откуда открывается вид на огни города. Я поворачиваюсь к нему.
– Ты же не пытаешься избежать переспать со мной, да?
Гейдж давится своим напитком.
– Ты шутишь, да?
– Мы просто... я имею в виду, – заикаюсь я, чувствуя себя глупо из-за того, что вообще что-то говорю. – Потому что, если ты хотел прекратить это, всё хорошо.
Рука Гейджа на моей талии.
– Ты хочешь прекратить это?
– Нет, – отвечаю я. Но мой голос застревает у меня в горле. Я должна хотеть прекратить это; это было бы разумным выбором. Я человек, который делает разумный выбор. Я не совершаю опрометчивых поступков. А Гейдж безрассуден. Я ловлю себя на том, что отбрасываю осторожность на ветер, когда я с ним, делая то, чего обычно не делала бы.
Он притягивает меня к себе, его рука обвивается вокруг моей поясницы, и я чувствую, как его твёрдость прижимается к моей ноге.
– Это ответ на твой вопрос?
От этого ощущения у меня между ног разливается жар.
– Да, – отвечаю я, давясь этим словом.
– Хорошо, – говорит он. – Потому что я хочу твои трусики.
– Что прости?
– Ты слышала меня, – говорит он низким голосом мне на ухо. – Ты, очевидно, думаешь, что только потому, что мне интересно разговаривать с тобой и слушать, что, чёрт возьми, ты хочешь сказать, это означает, что я не хочу вставлять свой член в твою сладкую киску, как только останусь с тобой наедине. Поэтому я хочу, чтобы ты была готова для меня, на случай, если я захочу наклонить тебя и трахнуть на обратном пути в отель.
Я нервно смеюсь, но наклоняюсь ближе к нему. Тепло его тела проникает сквозь моё платье, и это заставляет меня хотеть большего.
– Я пойду в туалет и сниму их для тебя.
– Сними их прямо здесь, – призывает Гейдж, его рука скользит вверх к середине моей спины. Он крепко прижимает меня к себе. Затем он смотрит в сторону и делает глоток своего напитка, как будто мы случайно обсуждаем погоду, а не то, что я снимаю трусики посреди очень многолюдного, очень публичного, очень классного места.
– Вокруг миллион людей, – говорю я. – Я против.
Он разворачивает меня, но вместо того, чтобы положить руку мне на поясницу, нежно направляя меня, он запускает пальцы в волосы на моём затылке. Он ведёт меня сквозь толпу, держа за волосы и всё время разговаривая со мной.
– Ты засунешь руки под юбку и снимешь трусики прямо здесь, в этом баре, а затем ты передашь их мне. Потому что я попросил тебя об этом.
Гейдж останавливается у бара, когда мы проходим мимо него, берёт у меня из рук бокал и ставит оба бокала на стол, прежде чем отвести меня в тускло освещённый угол. Там он стоит передо мной, его тело лишь частично закрывает меня от взгляда, опираясь предплечьем на стену над моей головой.
Мои глаза не отрываются от него, пока я просовываю руку под юбку, оттягивая край стрингов, а затем делаю то же самое с другой стороной, покачиваясь, когда мои трусики сползают по бёдрам и падают на пол вокруг лодыжек.