Я не предполагала, что Медичи отреагирует на эти мои слова. Вообще не думала, что он их расслышит, но ошибалась.
— Повтори, — еще никогда в жизни я не слышала, чтобы голос человека настолько быстро менялся, наполняясь жуткими рычащими нотами. Винченсо вновь сжал мои волосы в своем кулаке и дернул за них с такой силой, что у меня чуть искры из глаз не посыпались. И все это лишь для того, чтобы заставить меня опять посмотреть на него.
— Ты что творишь?.. — вскрикнула.
— Повтори, что ты только что сказала. На чью помощь ты должна была согласиться и причем тут твоя девственность? Ты с каким-то мужиком связалась? — агрессия амплитудой возрастала, начиная хлестать по мне острыми хлыстами. — Он тебе помощь, а ты ему себя?
— Отпусти! Черт, Громадина…
Наверное, нужно было ответить как-нибудь иначе. Попытаться утихомирить просыпающегося в Медичи зверя, но я не смогла. Он настолько сильно сжимал мои волосы, что кроме этой боли я ни о чем другом думать не могла.
— Говори. Отвечай на мои вопросы!
— Да что на тебя нашло? С ума сошел?
— Что на меня нашло? — его пальцы коснулись моего запястья и с силой стиснули, заставляя вскрикнуть и убрать руку от плеча парня. Он сделал шаг назад и просто столкнул меня с себя, из-за чего я упала на мокрую траву. Но при этом, руки от моих волос он не убрал. — Стоило мне какое-то время не наблюдать за тобой, как ты тут же нашла себе мужика. Шлюха, — последнее слово прозвучало так, словно Винченсо им меня клеймил.
— О чем ты вообще говоришь? — оторопело спросила, чувствуя, как в груди, в унисон сердцу, забарабанил страх. — Никого я себе не нашла.
Я попыталась встать на ноги, но, как только у меня получилось сделать это, Медичи толкнул меня к дереву и я всхлипнула, ощутив, как острая шероховатость коры, сквозь ткань халата, поцарапала спину.
— Кто он?
— У меня никого нет. Ты меня неправильно понял, — с опозданием, но я все же попыталась успокоить его, ведь чувствовала, что, если этого не сделать — случится нечто страшно. К сожалению, я еще не понимала, что уже поздно что-либо предпринимать. Следующие события было не избежать.
Казалось, что Винченсо не услышал моих слов. Он прищурил взгляд и посмотрел на мое лицо, но всего лишь после нескольких секунд молчания он, сжав вторую ладонь в кулак до побелевших костяшек, изрек:
— Это Ян.
Я понимала, почему Винченсо пришел к такому выводу. Он сейчас не знал, что происходило со мной за то время, которое я провела в промежутке между взрывом и моего приезда в Милан. Но за ту неделю, которую его люди наблюдали за мной, Виненсо узнал о некоторых случаях, которые связывали меня и Яна. Ранее Медичи видел, как я выходила из машины Ксиана и Винченсо знал, что я ночью сбегала из хостела к Яну. Более того, Медичи видел, что после той встречи на мне остались засосы на груди и синяки на попе. Да и, как оказалось, за мной, по приказу Ксиана, следила Неоми.
— Что между вами было? Какие отношения вас связывали?
Я почувствовала себя на допросе, который так же предполагал изощренные пытки.
— Никакие. Я просто разговаривала с ним по поводу Фелисы, — сказала правду.
— Ты доверилась ему, а от меня продолжала скрываться? — мой личный апокалипсис был все ближе и ближе. — И вы, судя по всему, не просто разговаривали. Удовлетворяли друг друга? Ты ему отсасывала? Нужно же было заинтересовать Яна чем-нибудь. Не сразу же раздвигать ноги и отдавать свою девственность, — сколько ярости было в его голосе. — Пыталась продать ее подороже?
— Это не так! Медичи, ты хоть понимаешь, что говоришь? Это бред, — я взвыла от боли, ведь мне показалось, что Медичи мне сейчас просто оторвет волосы.
— Если я ошибаюсь, расскажи, как на тебе появились те засосы.
— Это было против моей воли…
— Да? Он тебя принудил? Так с чего же ты сейчас сожалеешь о том, что не приняла помощь Ксиана и не отдала ему свою девственность? — Медичи меня встряхнул и я всхлипнула от боли, которая пронзила все тело и растормошила во мне гнев. Пока что не сильный, но такой въедчивый.
— Ты меня тоже принуждал, подонок, — хотела укусить его за руку, но Винченсо развернул меня лицом к дереву и голой грудью прижал к коре, придавив рукой мне спину так, что у меня позвоночник хрустнул.
***
Бывает, смотришь на хорошо знакомого человека, но уже не видишь его. Трешь глаза, быстро моргаешь и вновь всматриваешься. На что-то надеешься, но за привычными чертами лица уже видишь незнакомца. От этого в груди начинает бурлить жженная горечь. Сейчас я ощущала именно ее.