— Прошу минуточку вашего внимания, пожалуйста. — Голос Блэйна звучит из динамиков.
Мы все поворачиваемся к маленькой сцене, на которой он стоит. Я подхожу немного ближе вместе с несколькими другими гостями.
Блэйн окидывает толпу взглядом, который заставляет почувствовать, словно он смотрит на всех и сразу.
— Последние несколько лет были тяжёлыми для искусства. Финансирование сократилось, гранты уменьшились, а посещаемость упала. Но не для нас. Наша симфония продолжает расти и процветать, и в немалой степени благодаря всем вам. Давайте поаплодируем себе.
Мы послушно хлопаем.
Небольшая суета у двери привлекает моё внимание.
Дилан Сент-Джон только что вошёл в помещение в чёрном костюме, идеально сидящем на нем.
У меня галлюцинации? Я бы потерла глаза, если бы могла оторвать от него взгляд. Мои конечности кажутся тяжёлыми, а из-за звона в ушах я не слышу слов Блэйна.
Не обращая на меня внимания, Дилан проходит через толпу как невероятно хорошо одетый хищник в поисках чего-то. Точнее, кого-то.
В поисках меня.
Он не звонил, но пришёл сюда сегодня вечером, чтобы быть со мной, зная, как сильно я ненавижу подобные сборища.
На меня нашло осознание, и мои колени ослабли.
Боже, помоги мне, я влюблена в него.
Он берёт бокал у официанта и продолжает обходить периметр, рыская взглядом в толпе.
Я люблю Дилана Сент-Джона, но не безнадёжным, безумным способом. Я искренне люблю этого мужчину. Наша жизнь была бы дикой, невероятной и такой чертовски полной, что было бы неважно, если бы всё это разрушилось, потому что большинство людей никогда не испытывают столько радости и страсти. Можно отдать всё только ради этого.
Слова Блэйна снова доносятся до моего сознания.
О, нет. Не это. Не сейчас. Я впиваюсь ногтями в ладони. Пожалуйста, не надо. Блэйн резко делает паузу, убедившись, что привлёк внимание всех, прежде чем снова заговорить.
— Этот сезон особенно важен для меня, потому что я начинаю следующий этап своей жизни.
Я бы отдала всё, чтобы убежать, вырвать микрофон из рук Блэйна и выбросить его, схватить Дилана под локоть и увести его из этого зала прямо сейчас, но даже тогда будет слишком поздно.
Уже очень поздно. Всегда слишком поздно.
Блэйн объявляет о своём будущем, пока то, что я хочу с Диланом, испаряется.
Словно почувствовав мои эмоции через пространство, Дилан поворачивается и останавливается, пристально глядя на меня. Я люблю тебя, Дилан. Он направляется ко мне с широкой улыбкой. Я не в силах пошевелиться. Как я вообще могу что-либо чувствовать сейчас?
Он пришел сюда ради меня, чтобы быть со мной. Он надел ради меня этот дурацкий смокинг, превратившись в нём в чёртову горячую фантазию. Глаза горят от сдерживаемых слёз, но я не могу их сморгнуть. Не могу оторвать взгляд от Дилана.
Если бы я могла дышать, то закричала бы, но ни одно моё слово не изменит и не исправит эту беду. Этот поезд ушёл несколько месяцев назад.
Время помахать платочком.
Моё сердце разрывается в груди, как будто судьба ударила меня ножом и с радостью прокручивает его во мне. Я не чувствую рук, но каким-то образом мне удаётся удержать бокал.
Следующие слова Блэйна проносятся по всему помещению:
— Я хотел бы воспользоваться возможностью, чтобы представить женщину, которая поведёт меня в это новое путешествие. Мою невесту, нашу ведущую виолончелистку Рэйчел Симмонс.
Шампанское в бокале Дилана мерцает, пока свет в его глазах угасает навсегда.