-- Это старость, -- издевательски заметил Асинус. -- Нет, можно еще жить активной жизнью, но организм уже не позволяет... многого. Зато много свободного времени.
-- Много свободного времени, -- повторил Фачендо. -- Сто пятьдесят лет.
Это почти пятьдесят пять тысяч дней. А у меня только десять.
-- Когда-то люди не доживали и до сорока, -- пожал плечами Асинус. -- В тридцать считались стариками, когда жили в пещерах.
-- Тридцать лет, -- моргнул Фачендо, и его глаз заблестел. -- Почти одиннадцать тысяч дней, а у меня только десять.
-- Ты хочешь, чтобы я расплакался? -- спросил Асинус.
-- Нет, -- закрыл глаз Фачендо. -- Я хочу, чтобы ты задумался.
-- О том, что все бренно? -- усмехнулся Асинус.
-- Нет, -- как будто вздохнул Фачендо. -- Скорее о том, что ничего не происходит просто так. О том, что природа мудра. О том, что побеждает сильнейший.
-- Тупиковые ветви развития рано или поздно заканчиваются тупиками, - заметил Асинус.
-- А ты никогда не думал о том, что должен существовать универсальный разум? -- поинтересовался Фачендо. -- Непривязанный к конкретному телу? Тот, который способен освоить любой организм, используя его базу знаний и привнося в нее собственное эго? Что за такими, как я -- будущее?
-- На десять дней? -- засмеялся Асинус. -- Коротковатое будущее получается. Ты лучше скажи мне другое. Ты мальчик или девочка?
-- Это... зависит... -- пробормотал Фачендо и добавил. -- Хотя, некоторая определенность имеется. Мне трудно говорить... Надо приготовиться... Пожалуй, я посплю...
***
Он и в самом деле заснул. Во всяком случае, в ночь перед восьмым днем Асинус почувствовал неожиданную ясность и покой. Все его заботы как будто растворились, и наступило умиротворение. В этом состоянии он и просматривал последние новости системы, пока не нашел заметку о странной гибели рабочего геологической партии с Титана. С анимированного файла на Асинуса смотрел тот самый верзила. Рабочий сдал билет на Марс, отправил все заработанные средства на закрытый адрес, вскрыл служебный шлюз и вышел в открытый космос без скафандра. Хотя нет... Сначала он, очевидно, сошел с ума... Асинус прочитал сообщение еще раз, и еще раз, а потом, повинуясь какому-то странному чувству, полез в собственный профайл и не поверил своим глазам. Внушительная сумма, куда как большая, чем ожидаемая Асинусом страховка, висела у него на контрольном зачислении. Он судорожно вытер пробивший его пот и вызвал по корабельной связи медика. Тот прибыл незамедлительно.
-- Что случилось?
-- Вот, -- Асинус открыл медику страницу с происшествием на орбите Ганимеда. -- Это тот самый человек, что чихнул на меня. И ухватил за плечо так, что синяк держался чуть ли ни неделю. Словно током ударил!
-- Ага! -- оживился медик. -- Кроме чихания было еще и прикосновение? Да еще и разряд статического электричества? Любопытно. Этот геолог, кстати, был неуравновешенным человеком. Я уже справлялся. Странным. Остался на станции, но обратно на Титан не полетел. Судя по медицинскому отчету, вскоре после нашего старта лишился рассудка. С вахтенными это бывает. Даже был госпитализирован. К сожалению, за ним не уследили. Возможно, со временем он и оправился бы, но что уж теперь... Вот только это не ваш случай. У него не было зафиксировано заражение.
-- А если он его не заметил? -- спросил Асинус. -- Если он... был болен, пьян, лежал в гибернации? Сами говорите, был неуравновешенным.
-- И? -- усмехнулся медик. -- И что с того?
-- Он... -- Асинус осекся. -- Он прислал мне... извинение. За то происшествие. Похоже, сразу после старта нашего лайнера. Вероятно, еще в здравом уме.
-- Послушайте, -- медик вздохнул. -- Люди извиняются, если чихнут на кого-то, заденут в толпе, наступят на ногу. Но не выбрасываются из-за угрызений совести в открытый космос. Я вообще склонен считать, что произошел несчастный случай. Эти станционные медики -- ушлый народ. Объяснить просчет служб безопасности и гибель человека попыткой суицида, причем удачной, беспроигрышный ход. А уж объявить погибшего безумцем -- святое дело. Концы... в космос. Понимаете? Вы же не собираетесь последовать его примеру?
-- С чего бы это? -- спросил Асинус. -- Я в полном порядке.
-- А что с Фачендо? -- спросил медик.
-- Кажется, он уснул, -- ответил Асинус и распахнул пижаму. -- Не терпится уже избавиться от него, принять душ, и вообще... остаться в уединении.
-- Да, -- с сожалением кивнул медик. -- Его жизненный цикл подходит к концу. Болтливость ограничилась? Ну вот, я же говорил. На десятый день он и вовсе не сможет говорить. А потом засохнет и отвалится.
-- Как быстро? -- спросил Асинус.
-- Почти мгновенно, -- вздохнул медик. -- В десятый день я от вас не отойду, не сомневайтесь. Будем вести постоянный контроль. Да не волнуйтесь вы так! Если служба внеземных контактов не наложит лапу на мою запись, может, еще прославитесь.
-- Вряд ли мне нужна такая слава, -- усомнился Асинус.
-- Значит, пройдете в новостях как неизвестный, -- засмеялся медик. -- Без лица. А я уж, простите, тисну пару статеек на научных ресурсах. Минута славы никому не помешает. Мне-то на страховку рассчитывать не приходится.