У меня не особо болела голова после ддоры, но я все равно устала, поэтому обрадовалась, когда Рууэл отправил нас обратно на «Диодел». Отряд-один отправился спать на «Литаре», которая осталась здесь на ночь. Большинство участников экспедиции расположились в палаточном городке, и пусть тарианские сетари больше привыкли находиться вне помещений, раз уж ходят в пространства, обладатели талантов видения не могут спать, не закрывшись в капсуле или в комнате на Таре. Видение битвы реагирует на каждого проходящего мимо человека.
Как и частенько во время еды, Рууэла не было, а у меня возникло ощущение, что не сиди я здесь, четвертый отряд, наверное, обсудил бы коларцев. Поэтому после обеда я отправилась в душ и сразу спать.
И как раз сидела на краю своей капсулы и заплетала косу, когда возник Рууэл.
— Девлин. Ты после медблока еще видела кошку-ионота?
На этот вопрос мне отвечать не хотелось. Странно, почему Рууэл вообще его задал. Я моргнула и вдруг сообразила:
— Ты предупредить капитана коларцев, что я могу сделать глупость, и он должен за мной присматривать?
— Да. — Очень прямолинейно, очень по-рууэловски. — Я так понимаю, видела. В следующий раз сообщи.
Если мне когда-нибудь придется ему врать, то ничего не выйдет. И вряд ли я смогла бы притвориться, будто послушаюсь.
— Я чаще всего делать то, что говорят, потому что это либо разумно, либо у меня нет выбора. Тень я однажды уже сдать на тесты, но больше никогда.
Если не считать пару стычек с медиками, думаю, это первый раз с момента спасения, когда я отказалась подчиняться — и Рууэлу мне вот совсем не хотелось бы говорить «нет». Я в напряжении ждала его реакции, но он просто какое-то время на меня смотрел, а потом сказал:
— А если окажется, что она не такая безобидная? Ты не сможешь исправить причиненный ею вред.
— То есть если она не превращалась в злого котенка-людоеда раньше, то однажды все-таки может? Ну тогда и меня заприте на случай, если я решить бегать и колоть людей ножом.
— У кошки гораздо больше шансов попасть, — сообщил Рууэл с совершенно невозмутимым лицом и покачал головой, явно решив, что нет смысла пререкаться дальше. — Отдохни.
Я хотела сказать, чтобы он сам последовал своему совету — тени под глазами стали хуже некуда, — но слишком растерялась от очередного проявления чувства юмора (или же доказательства полного его отсутствия, раз уж Рууэл говорил без намека на иронию). Кроме того, он уже пошел прочь.
В итоге я проснулась гораздо раньше остальных. С одной стороны это дало возможность записать в дневнике события прошлого дня, не ловя на себя любопытных взглядов, с другой — я жалела, что проснулась. Во сне я лежала рядом с Рууэлом. Мы не говорили, ничего не делали, просто лежали, свернувшись клубком в темном тихом месте. Я слушала его дыхание, биение его сердца. Совершенно бессодержательный, но удивительно реалистичный сон. Я проснулась такой довольной и счастливой, что захотела вернуться в него обратно.
Надо найти лекарство от слюноотделения на почве тотальной влюбленности.
Тяжкий труд
Теперь все входные двери открыты. Как оказалось, внутри все почти идентично — тела у самого порога, а дальше жилые кварталы. Мы не нашли, что же управляло запором, и решили больше ничего не открывать, пока не прибудут новые части машин. Техники не ожидали, что понадобятся десятки устройств. За ними и другими строительными устройствами отправилась «Литара», а на месте принялись возводить первые постройки поселения, названного Аренрон, в честь какого-то тарианского исторического деятеля.
Рууэл решил, что его отряд расслабился, и принялся гонять их в суровом режиме. Хорошая физическая форма помогает снизить истощение от использования талантов, а на этом задании у четвертого отряда было не особо много возможностей потренироваться. Теперь они бегали трусцой, подтягивались и все в таком роде. Так как я приписана к четвертому, мне тоже перепало, но, к счастью, лишь малая часть от того, чем Рууэл нагружал всех остальных. И хорошо, а то я все равно чуть концы не отдала.