Что я сделал с очком характеристик? Некромант должен быть сильным, поэтому я вложил халявное очко в «Телосложение». Стоит заметить, что от предыдущих вложенных очков я пока эффекта не увидел. Вероятно, дело это происходит постепенно, но, смею надеяться, неумолимо. Сам не замечу, как перестану влезать в свою футболку, которую неплохо было бы постирать…
Возвращаясь к трупу. Я думал, что мышцы и доступ к сосудам – это главный геморрой. Но главный геморрой ждал нас внутри. Каждый орган надо было отсечь, извлечь, рассечь и почистить от «лишнего». Причём «лишнее» в каждом отдельном случае своё. Хорошо, что я развил некроанатомию, иначе бы просто запорол труп…
Обкалывая органы формалином, и производя указанные в книжках действия, мы методично продвигались к застывшему из-за действия заклинания мозгу.
И шли часы, и ныли руки…
– Фу-у-ух… – выдохнул я, когда мы покончили со всем, кроме головы.
– Тело практически запорото, – сообщила Эстрид, оглядев труп. – Теперь я понимаю, что мы делали не так.
– Я тоже теперь прекрасно понимаю, что мы делали не так, – ответил я. – Но лучше бы знать об этом до, а не после…
– Если не испортим мозг, то есть 15 % шанс на сохранение третьего навыка, – сказала Эстрид.
– Особо не надейся на это, – покачал я головой. – Мозг уже необратимо испорчен.
– Почему? – не поняла Эстрид.
– В книге написано про свежий труп, – объяснил я. – А этот некоторое количество суток лежал в морозильнике. Вода в мозге замёрзла, расширившись, а затем вновь растаяла. Это в какой-то степени повредило ткани мозга.
Эстрид, похоже, как-то поняла, о чём я толкую. Она покивала и задумалась, не перестав при этом обкалывать шейные мышцы мертвеца шприцом.
С мозгом нужно аккуратнее…
На самом деле, как писалось в умных книжках о некромантии, есть два способа решения вопроса с мозгом. Можно было его не трогать, отдав на откуп нигредо, а можно было «трогать», не отдав потом на откуп нигредо. В первом случае мы получим практически то же самое, что Гена и Ко, а во втором то же самое, что Гена и Ко, но с существенно возросшей долговечностью.
Решили «трогать».
Для «троганья» мозга нужно было высверлить отверстие в черепной коробке, после чего влить туда особый состав на основе нигредо и бальзамирующего состава.
Оригинальный бальзамирующий состав мы повторить не сможем, так как нет нужных ингредиентов, но я решил рискнуть с формалином. Теоретически нигредо должен компенсировать едкость формалина, сохранив при этом его свойства. Если это сработает, то я пущу новую смесь по всем мёртвым сосудам всех мертвецов.
– И как это работает? – взяла Эстрид в руки медицинский перфоратор.
– Нормально работает, – ответил я.
Медицинский перфоратор – это изделие, требующее особой квалификации при использовании, поэтому Эстрид я дыры в черепах сверлить не позволю.
Отняв сложный инструмент, я начал сверлить отверстие в заранее подготовленном месте. Вжух-вжух-бжжж!
– Шприц, – протянул я руку к некромантке.
Та не медлила и подала шприц с заранее забодяженным составом.
Важно отметить, что общую сонную артерию и позвоночную артерию мы закольцевали, поэтому нигредо из основной части организма в мозге циркулировать не будет. Но будет циркулировать особый состав, причём под давлением куриного сердца. За курицей сбегала на рынок Эстрид.
Бедную птаху мы прикончили, вырезали её сердце, а затем вмонтировали его в ротовую полость мертвеца, удалив часть костной ткани нёба. Пришлось пофантазировать с сосудами, но в итоге мы зациклили мозговые артерии на сердце курицы. Логика в том, что более чистый нигредо не будет расходоваться на восстановление мёртвых тканей, всецело обслуживая только головной мозг. Вот такой вот я умный… Теоретически. Практика скоро всё покажет.
Влив три 50-миллилитровых шприца в субарахноидальное пространство, я надел на место перфорации бронзовый колпачок и пассатижами разогнул фиксаторы. Вроде надёжно…
Ликвор в субарахноидальном пространстве смешается с особым составом и снизит его концентрацию, но я это учёл, поэтому залил с запасом.
Если всё сделаем правильно, то система не будет нуждаться в доливании нигредо долгие годы.
– Ну что, начнём? – спросил я у Эстрид.
– Мы столько часов на это убили, – вздохнула она устало. – Я просто не смогу уснуть, не узнав результата.
Я воздел руки над трупом и начал делать хитровывернутые пассы.