От того, что он произнес слово «детка», у меня сердце подскакивает к горлу. Будучи идиоткой, я неловко смеюсь и отвечаю:
— Да, настолько невероятна, что изо дня в день мне приходилось тайком пробираться в шиномонтажную мастерскую, чтобы закончить книгу, которую я не могла отважиться написать, потому что была слишком повернута на своем бывшем.
Майлс опускает голову, так что мы пристально смотрим друг другу в глаза.
— Дело не в твоем бывшем. Дело в том, чтобы отыскать нечто, что бы сработало для тебя. Ты последовала за этим на всех парах, и сделала то, что должна была сделать, чтобы выполнить свою работу. Тебе все равно, что думают другие, и это действительно чертовски круто, так что не сомневайся в себе.
Его слова ошеломляют меня, заставив замолчать, что для меня редкость. Но в одном он ошибается.
Мне не все равно, что думаешь ты.
Вместо того, чтобы поделиться этой забавной ценной мыслью, я решаю ослепить Майлса обаятельной улыбкой.
— Я должна была держаться этой атмосферы, так что спасибо, что подождал со мной.
Он одаривает меня нежной улыбкой.
— В любое время.
Протягиваю руку, чтобы закрыть ноутбук и убрать его в сумку.
— Значит, увидимся в пятницу?
Он кивает.
— Увидимся в пятницу. — Он выглядит так, будто хочет сказать что-то еще, но хватает себя за шею и отступает назад. – Доброго вечера, Мерседес.
И без какого-либо галантного, финального величественного жеста я позволяю своему книжному бойфренду уйти, оставив его в безопасности там, где ему и положено быть — в мире фантазий.
ГЛАВА 14
Кейт
— Нам уже почти тридцать лет. Мы слишком стары для бочонков! — стону я, когда Дин катит огромное серебристое чудище по моему шикарному деревянному настилу.
Дин тяжело вздыхает и поправляет очки.
— Это тебе не гребаное местное пиво, Кейт. Это индийский светлый эль от моего любимого пивовара. Они не продают это пойло кому попало.
— Да, потому что оно никому не нравится, — бормочу я и пинаю ногой воздух, потому что, черт возьми, что плохого в Coors Light? В колледже оно было для нас достаточно приемлемым, и должно быть достаточно приемлемым и сейчас.
Но Дин не учился в колледже, как мы с Линси. Он самоучка и привык к всяким причудливым вещам. И показным. Видимо, как и индийский эль.
Он качает головой и гладит меня по руке.
— Тебе понравится, обещаю. Просто дай ему шанс.
Возвращаясь к делу, он закатывает рукава рубашки в горошек вокруг бицепса, поднимает бочонок и опускает его в принесенную ранее деревянную бочку с натянутым на нее мусорным мешком. Он возвращается к входной двери, хватает оставленные на крыльце гигантские пакеты со льдом, и начинает обсыпать им бочонок.
Через заднюю дверь широкими шагами входит Линси.
— Тики-бар готов! — восклицает она, вращая бедрами. (Прим. переводчика: тики-бар — это экзотическое сооружение из тростника и бамбука, обустроенное по принципу гавайского бара, декорированное тропическими цветами, статуэтками полинезийских идолов. Подают в таком баре сложные алкогольные коктейли, в состав которых входит ром, ликер Curaçao, кокосовое молоко и разные экзотические фрукты. Коктейли положено украшать цветами и зонтиками).
Мне приходится сдерживать смех, потому что ей пришлось катить эту штуковину через свой и мой дом, чтобы дотащить до моего заднего дворика.
Несмотря на то, что мы соседи, между нашими владениями стоит гигантский забор. Когда я только переехала сюда, мы сильно напились и попытались поставить лестницу по обе стороны забора, чтобы свободно перемещаться между двумя домами.
Но все закончилось не очень хорошо.
В конце концов, Драйстону пришлось нести меня наверх в постель, потому что, погнавшись в дом за новой порцией водки, я оступилась и подвернула ногу. Но я выжила, чтобы рассказать эту историю, так что, нет худа без добра.
— А еще я повесила там лампы Эдисона, — добавляет Линси с горящими глазами. — Это отличное освещение для создания настроения. Идеально подходит для содержательной беседы.
— Или случайного перепихона, — добавляет Дин, шевеля бровями. — Я пригласил кое-кого из своих коллег, так что для тебя, Кейт, будет парочка новых лиц, чтобы пообжиматься в переулке.
— Заткнись, придурок. — Я швыряю в него шлепанцем, и он, даже не взглянув, выбрасывает его через заднюю дверь. — И еще, — я потираю лоб рукой, — не забудьте сегодня вечером называть меня Мерседес, помните?
Линси закатывает глаза.