— Мне все равно, Линси! — восклицаю я с раздражением. – В «МШ» я обрела свои слова и не отпущу их, пока не закончу.
— «МШ»? — с сомнением повторяет она.
— «Магазин шин» — слишком труднопроизносимо.
— А знаешь, что еще труднопроизносимо? Тюрьма. — Я закатываю глаза, но она продолжает свою лекцию. — Это зависимость, Кейт. Ты должна это понимать.
— Это вовсе не зависимость.
— Ты думаешь, что тебе это нужно, но это не так.
— Мне правда это нужно! — рявкаю я, возвращаясь к столику у двери и хватая почту. — Я ничего не могла написать до того, как попала туда. И только благодаря писательству я остаюсь в этом роскошном таунхаусе на окраине прекрасного Боулдера. Если я хочу продолжать быть потрясающим созданием, живущим в высшем свете предгорья, то должна следовать за атмосферой. И эта атмосфера очень сильна в «Магазине шин».
Перехожу в гостиную и опускаюсь в мягкое кожаное кресло, начиная перебирать конверты, которые держу в руке. Линси присаживается передо мной на край кофейного столика.
— Можем мы перестать ходить вокруг, да около того, что происходит на самом деле?
— Побереги свой зад, Линс, эту роскошь мне подарила Мерседес Ли Лавлеттер.
— Перестань менять тему разговора. Это касается твоего бывшего, который все еще живет с тобой. — Она показывает на лестницу, ведущую в главную спальню, которую я делила с Драйстоном Робертсом большую часть последних двух лет, пока все не пошло прахом.
Я смеюсь над этой мыслью.
— Мы сейчас играем в игру «Кто первый струсит?», я ни за что не позволю этому мелкому ублюдку захватить этот дом.
— Даже несмотря на то, что не можешь даже писать в нем? Ты хочешь бороться за дом без всякой «атмосферы»? — острит она.
— Это к делу не относится, — восклицаю я и крепко сжимаю руки в кулаки. Каждый раз, когда я говорю о Драйстоне, мои руки приходят в такое состояние.
Мы познакомились два года назад на вечеринке у бассейна, и я влюбилась в его обходительные манеры. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что у него на лице был написан синдром Питера Пэна (Прим. переводчика: люди, которым диагностируется синдром Питера Пэна не хотят вести взрослый образ жизни, не способны устанавливать ответственные отношения и выполнять обещания).
К сожалению, единственный взрослый поступок, который мы сделали вместе, — это взяли таунхаус в аренду на три года, а теперь это превратилось в катастрофу. Жить три месяца в одном доме со своим бывшим бойфрендом, вечным членом братства, который никогда не повзрослеет, — это почти так же плохо, как вы можете себе представить.
Единственный положительный момент в этой ситуации заключается в том, что он уехал на лето. Слава Богу.
— Ни за что на свете я не съеду отсюда, — цежу я сквозь стиснутые зубы и с укором смотрю на Линси. — Я живу вместе с лучшей подругой! Ты же не хочешь, чтобы я переезжала, правда?
Она закатывает глаза.
— Нет.
— Именно. Точка. Он — избалованный мальчишка, который всегда получал то, что хотел, но не в этот раз. Ради всего святого, он проводит лето в Хэмптоне, так что может позволить себе собственное жилье. Я остаюсь здесь.
— С вами двумя это просто тупиковая ситуация... я больше не могу! — рычит Линси и проводит рукой по волосам. — Тебе нравится мысль весь следующий год прожить со своим бывшим. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Я совершенно счастлива, живя внизу. Эта спальня на самом деле больше. — Не важно, что из комнаты наверху открывается самый лучший вид на горы. Все равно та комната с душком. В ней разит одеколоном «стильный мальчик» и идиотизмом.
Отвлекаюсь от своих мыслей, когда взор останавливается на знакомом логотипе, который я знаю лучше, чем собственный для Мерседес Ли Лавлеттер. Серьезным взглядом смотрю на Линси.
— Письмо из «Магазина шин».
— Они обо всем догадались, — охает она и прикрывает рот рукой, будто мы только что узнали, что один из наших друзей — убийца.
— Перестань так драматизировать! — взвизгиваю я, защищаясь, крепко сжимая пальцами конверт. — Ты не знаешь, догадались ли они. Это может быть просто... реклама по почте или типа того. Возможно, это специальное предложение следующей недели по замене масла?
— Раньше они тебе ничего подобного не присылали?
— Нет! — рявкаю я, погружаясь в осознание этого, и меня захлестывает ужас. Смотрю на Линси широко раскрытыми испуганными глазами. — А что, если это он и есть?
— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она.
— А что, если это именно тот момент, которого я и боялась все это время? Они могут забрать мою силу!