— Мы проводим мозговой штурм!
— Строим планы, — поправляет Дин, подмигивая, и садится в шезлонг рядом со мной.
Линси плюхается по соседству, так что теперь я в окружении друзей с напитками в руках, что значительно улучшает мое состояние.
— Вы, ребята, правы, — отвечаю я и делаю глоток. — Может, идея новой книги — это как раз то, что мне нужно, чтобы вернуть свою силу. Возможно, о пилоте или серия о британских братьях, играющих в соккер! Вы же знаете, мне нравится британский акцент.
— Кейт, — обрывает меня Дин.
— Извини, — съеживаюсь я. — Если бы они были англичанами, то это был бы футбол.
Он закатывает глаза.
— Мы планируем не новую серию книг. Мы планируем, как ты можешь вернуть Майлса.
Я мгновенно сдуваюсь и делаю глоток.
— Этот корабль уже уплыл, друзья мои. Майлс совершенно ясно дал это понять.
— Ой, перестань, — упрекает Линси. — Он был очень расстроен. Парни не любят, когда из них делают дураков, а ты заставила его почувствовать себя идиотом. Он переживет.
— Он не отвечает ни на один мой звонок, — поправляю я. — Прошло уже две недели.
— Все потому, что ты еще не сделала широкий жест, — говорит она, откидываясь на спинку шезлонга и надвигая темные очки на глаза.
— Что, прости?
— Кейт! — восклицает Линси, в отчаянии ударяя о подлокотники. Она размахивает руками, продолжая: — Ты пишешь подобную хрень, теперь тебе нужно ей жить. Нужно сделать широкий жест, который покажет твоему герою, что забота о нем — твое глубоко личное дело, и это даст понять, что, хоть ты и знаешь, что облажалась по-королевски, все еще его понимаешь. Понимаешь и он тебе не безразличен, и величие этого жеста докажет это.
— Ух, ты, это было потрясающе, — язвительно замечаю я и делаю еще один глоток.
— Она права, Кейт, — вмешивается Дин, я смотрю на него и вижу в глазах серьезность. — Ты же знаешь, что не безразлична ему, так что просто поговорить с ним будет недостаточно. Ты должна сделать нечто грандиозное.
Мгновение я жую кусочек льда, размышляя об этом.
— В эротике широкие жесты обычно являются поворотным моментом. Например, «ладно, я позволю тебе вставить в меня анальную пробку с лошадиным хвостом, но только на этот раз».
Линси и Дин разражаются смехом, и я хмуро смотрю на них, заявляя:
— Я серьезно.
Они закатывают глаза, и Дин говорит:
— Думай больше о романтике, и меньше о животных с фермы.
Я молчу несколько минут, прокручивая в голове все, что касается Майлса, который мне нравится. Потом размышляю обо всем, что он любит, и мои глаза загораются, когда я вспоминаю тот вечер в грузовике его дедушки.
— У него есть старый дедушкин грузовик, который Майлс до смерти хочет починить. Но он вкладывает все деньги в ремонт дома, так что пока воздерживается от этого. Он сказал, что нужно заменить карбюратор.
От такого открытия глаза Дина сияют.
— Тебе только что выплатили аренду на семь месяцев вперед.
— Думаешь, это хорошая идея? — спрашиваю я, нервно покусывая ноготь на большом пальце. — Просто купить карбюратор для машины? Разве он не должен ее... ну, не знаю... починить или типа того?
— Для этого и существует Google! — визжит Линси и протягивает руку, чтобы схватить мой ноутбук.
— Погоди, а это не будет выглядеть, как ущемление его мужского достоинства? — говорю я, останавливая ее на полпути. — Что если я куплю какую-нибудь дорогую деталь для грузовика его дедушки, а он скажет: «Пошла ты, стерва, я сам за себя плачу?» — мы с Линси смотрим на Дина, ожидая ответа.
— Нет, если ты преподнесешь его ему голой. — Он пожимает плечами.
Моей первой реакцией было рассмеяться, но когда Дин не присоединился к нам, мое лицо вытянулось.
— Подожди, ты серьезно?
Он поднимает брови и пронзает меня взглядом.
— Я не разбираюсь в машинах, но если бы ты пришла ко мне голая с карбюратором в руках, я бы, наверное, все починил.
Смотрю на Линси, та тоже пожимает плечами.
— С этим мы разберемся позже, — со смехом заявляю я. — Давайте найдем этого творца оргазмов!
ГЛАВА 31
Майлс
— Братик, как, черт возьми, твои дела? — раздается в трубке голос моей сестры Мэган, пробуждая меня от глубокого сна.
Тру лицо руками и проверяю время на телефоне.
— Господи, почему ты не спишь? Сейчас 6.30 утра. У меня еще даже будильник не сработал.
— Я думала, ты зарабатываешь себе на жизнь, — парирует она.
— Я не выхожу из дома до 7.15. У меня было добрых тридцать минут, прежде чем мне пришлось встать, ты, паршивка.