–Т-ты, Наташка, не н-наглей, – боцман стал заикаться.
– А что тебя это обижает? Ты же меня сейчас учил жизни, называл меня ущербной, несчастной. Я нисколько на тебя не сержусь. Так позволь мне тоже поговорить с тобой откровенно. Разве я не права? Посмотри, посмотри на себя в зеркало.
– Ну, как Леночка, – она обратилась ко мне, – нравится тебе такой мужчина?
Мужичок действительно походил на образину, с отвисшим жирным животом, с горбом на спине, даже уже шея вытянулась горизонтально туловищу. Я невольно хихикнула.
–Т-ты, Наташка, об-борзела совсем.
– Впрочем, ты знаешь, – продолжила мой педагог – у меня скоро выставка, может быть ты будешь приходить ко мне на сеанс, попозируешь мне? Я даже платить тебе буду. И назову картину так: "С такой фигурой, только в гроб ложиться". Ты, наверное, Николаша, без ортопедической дубинки и спать, уже, не можешь, тащишь ее повсюду. Нет, Николай, такой красавец, нужен только своей жене, больше никому. Ты уж грейся у нее под бочком, цени ее.
– П-пошла ты… – и он вышел, громко хлопнув дверью
– Я надеюсь, он больше здесь не появится, – засмеялась Наташа. – Один раз попросила его повесить картину, так вот, надоел уже, чуть ли не каждый день приходит сюда, поест и разглагольствует. Не хотелось обижать, все-таки соседи, но наглость надо пресекать. Никогда, Лена, никого ни о чем не проси, даже по мелочам.
Я получила удовольствие от этой сценки. Таких действительно надо ставить на место. И все же какая-то саднящая мысль царапнула меня тогда, какой-то неприятный осадок остался. Этот никчемный, недалекий мужик пытается донести, внушить свое убогое видение мира, что без мужчины, женщина ущербна, ставит клеймо на жизни неординарной, талантливой личности. Где-то в сердцевине общества зарубцевалась мысль, что если одинокая – то значит несчастная. Мы всматриваемся в общество – как в зеркало и пытаемся ей соответствовать. А стоит ли?
Но ведь и выйти замуж за такого пузана, как этот боцман, – это себя не уважать. И невольно тогда вспыхнула мысль: никогда не позволю себе, лишь бы выйти замуж, лишь бы был муж.
И вот нашла человека, который оказался гнилее того боцмана. Правда внешняя оболочка у Славки лучше некуда. И теперь, спустя десятилетия, я думаю, лучше бы я этого не делала, и как Наташа, оставалась бы хозяйкой своей жизни или по крайней мере, не пошла на компромиссы.
Нет, сейчас я лукавлю. Каким бы человек независимым ни был, семья ему нужна. Но я всегда хотела перенести модель родительской семьи на свою собственную. Но не получилось, да и не могло получиться, потому что в родительском доме всегда была искренняя, безусловная любовь, а в моей собственной – бесконечная шахматная партия, в которой я всегда проигрываю.
Глава 12
Мои родители не только любили, но и дружили друг с другом. В нашей огромной квартире было маленькое крохотное помещение в 8 кв. метров. Они называли ее священной комнатой, поставили туда два кресла и красивый дизайнерский торшер в форме тюльпана уютно склонялся над ними. Стены той комнаты, мама – талантливая художница, расписала сама. Было такое волшебное ощущение, что они сидят и любуются великолепным морским пейзажем, который успокаивал, умиротворял, навевал мысли о вечном празднике жизни.
Сколько раз я видела, как родители усаживаются в эти кресла и начинают шептаться, секретничать. Эта картина врезалась в память, навсегда. И так было вплоть до их смерти. Однажды, мне было шесть лет, они уложили меня в постель и я притворившись, что уснула, через десять минут вскочила и побежала в ту комнату. Я знала, знала, что они уже там. И вбежав, обиженно прокричала:
– Ну что вы тут все шепчетесь и шепчетесь, никак наговориться не можете. Я тоже хочу с вами.
– Ах ты, мартышка, значит ты притворялась спящей, – папа посадил меня на колени, – ну хорошо, завтра мы купим еще одно кресло и будем втроем секретничать.
– Обещаешь? – я с мольбой посмотрела на папу, – обещаешь?
На следующий день, папа действительно дал распоряжение и туда поставили кресло-качалку для меня. Иногда, мы там уже сидели втроем и говорили обо всем – как прошел мой день, чем он запомнился? Я могла задать им любой вопрос, затронуть любую тему. Ведь это так важно дружить в семье.
Я мечтала, что и у меня тоже так будет. Но не сложилось, не получилось. Фундамент у нашей со Славкой семьи изначально был хлипким, опасным для жизни. И продержался он всего несколько лет.
Родители почти одновременно покинули этот мир. Капульке был всего годик, когда папа умер на рабочем месте – инфаркт, мгновенная смерть, а мама спустя семь месяцев не справилась с управлением машины. И я уверена, я знаю, что это произошло, потому что все ее мысли были тогда о муже. После смерти родителей, у нас еще два года с мужем были сравнительно нормальные отношения, а потом…