Мое кресло-качалку, я забрала в свою комнату и поставила у окна, а ту комнату заперла, чтобы никто туда не входил. На тех креслах остался запах – родной, сладкий запах моих родителей.
Однажды Славка спросил:
– Ну что ты эту каморку запираешь на ключ? Что там особенного есть, два кресла. Давай я тут устрою кладовку, у меня много папок накопилось на работе.
Но я посмотрела на него со жгучей ненавистью и окинула его таким диким взором, что он даже отпрянул от меня. Знакомое чувство тошноты подкатило к горлу.
– Ты сюда даже не заглядывай, – с отвращением выдохнула я, – в квартире достаточно места.
Тогда мы уже не были семьей. Тогда мы просто играли в семью.
И все же, почему я вышла замуж за Славку, ведь я его никогда не любила. И даже удивлялась, когда кто-то говорил: "Ах, какой красавчик, как же тебе повезло с мужем". Я всматривалась в него и все не могла понять, что же привлекательного в нем? Да, он красив, но красота его, какая-то приторная. Вечно слащаво улыбается, вечно кому-то льстит и хочет угодить. Эта внешняя доброжелательность и внимание ко всем, мешали мне увидеть его настоящее лицо.
Он был лучшим другом моего Сережи и как-то так ловко вклинивался в наши встречи, что подчас меня раздражало. А позже, когда мы с Сережей уже расстались, Славка постоянно был возле меня – встречал и провожал, утешал, пытался как-то развлечь, брал билеты на редкие концерты, спектакли. Почему я не отталкивала его? Была, была у меня потайная мысль, а вдруг они встретятся и может я еще раз увижу Сережу, но время шло, а он так и не показывался.
Вячеслав, уютно пристроился возле меня, чуть ли не каждый день лил потоки лести и комплиментов.
– Лена, я бы никогда не позволил признаться тебе в любви, – говорил он, – если бы Сережа до сих пор был рядом с тобой, но его нет, он счастлив с другой. Я хочу выплеснуть все, что на душе накипело за эти годы. Ведь люблю тебя, люблю давно, безумно люблю…
Он будто подстраивался под мое дыхание, дышал в унисон со мной и каждый раз находил ласковые, трепетные слова, о которых мечтает любая женщина. Это был как гипноз: "Лена, самое прекрасное, что могла создать природа – это ты… я буду ждать твоего согласия столько, сколько надо. Я дышу тобой, я живу тобой. Вся жизнь состоит из двух "Я" – твоей и моей. И то, что случилось у вас с Сережей – это знак, данный нам свыше, что именно мы должны быть вместе, мы с тобой".
И все это говорилось с волнительным придыханием, с бесконечной нежностью в глазах, порой вдруг поворачивался ко мне спиной, чтобы я не видела его слез.
Славка гениально играл роль безумно влюбленного мужчины. Правда, иной раз, мне чудилось, что в воздухе веет приторной, притворной фальшью, но это был возраст любви, пора любви, когда так хочется верить, что ты единственная и неповторимая для кого-то.
Если месяцами, годами, тебе каждый день признаются в любви, то в душе постепенно образуется теплый уголок, где всегда уютно, сладко, светло. Мне тогда казалось, что я столкнулась с чем-то чистым, искренним в своей жизни, и оттолкнув его, потеряю, нечто ценное, настоящее.
… Через три года я дала свое согласие выйти за него замуж. Как же смешно и горько вспоминать мне теперь те любовные излияния. Не было никакой любви, один голый расчет, я была выгодной невестой, которая устраивала его по всем параметрам.
Лучше бы я осталась одна. "Мне без тебя не жить" – как часто он повторял эти слова. Тьфу, просто плеваться хочется, когда вспоминаю его лицемерие, ложь, игру. Но в этом я разобралась позже, гораздо позже, когда появились дети…
Однако, первые несколько лет, я считала, что у нас нормальная семья. Мы часто отправлялись куда-то, ходили в театры, на выставки, вернисажи, звали к себе гостей и нас приглашали.
Родители хотели купить нам квартиру, чтобы мы жили отдельно, однако муж, вновь показал одну из своих масок.
– Я же вижу, как ты любишь и дорожишь родителями. Что же мы их оставим одних? Давай здесь останемся, а эти деньги прибережем для других целей – машину купим, съездим куда-нибудь.
Конечно, я была рада этому, а когда появились дети и внесли в мою жизнь массу радостных, счастливых, солнечных эмоций, то мне казалось лучшей жизни и не надо. А потом… потом, произошло то, что пронзительно высветило всю его суть.
И сейчас я вот думаю, если даже Рита вернется с хорошими новостями и это медицинское учреждение окажется полезным для меня, я все равно туда не поеду, уж слишком сильно мое недоверие к мужу, слишком…