У меня предчувствие, что подхожу к финалу своего бессмысленного болезненного состояния. Что-то произойдет, что-то…
Глава 13
Через два дня пришла Рита с ворохом новостей. И к концу ее рассказа, я была уже на грани истерики, взрыва мозга. Я вновь оказалась раздавленной, уничтоженной.
Адрес этого медицинского учреждения Рита нашла по фамилии главного врача и, не теряя времени, отправилась туда. Четыре часа езды от города. То, что она там увидела удивило ее – люди преклонного возраста, инвалиды без рук, без ног. Странная, тяжелая атмосфера насторожила ее. "Да это же обыкновенная богадельня, последний приют людей, которые оказались на обочине жизни, одинокие и никому ненужные, – думала она. – Но может быть здесь действительно лечат и творят чудеса?"
Рита отправилась к директору.
– Да-а, странные документы вы мне принесли, – удивился он, – вот последняя страничка, где стоит моя подпись – это действительно наше, а предыдущие листки взяты непонятно откуда и я не знаю, где творятся такие чудеса, что людей с того света возвращают.
Подождите, как вы говорите, Елена Соловьева? – он снял очки, протер их, задумчиво посмотрел в окно. – Ну да, припоминаю. Муж вашей подруги приходил. Очень беспокоился за свою жену. Говорит, что у супруги после паралича ног, проблемы с психикой начались. Она то песни поет, то сама с собой разговаривает, то начинает хохотать, что он даже боится заходить к ней в комнату. Я ему посоветовал консультацию психиатра, но супруг сказал, что не хочет травмировать жену. И пусть на какое-то время мы бы взяли заботы о ней. У нас ведь есть и внештатные психологи и психиатры. Просил поселить ее в том отсеке, где лежат пациенты с болезнью Альцгеймера, чтобы была закрытая и более охраняемая территория.
Я слушала это, находясь в оцепенении. Вот оно мое чутье. Мне казалось, что моя душа давно уже покрыта панцирем и уже ничего так сильно не затронет ее, но при каждой подлости близкого человека она вздрагивает, съеживается и ноет, ноет…
– Нечто подобное я и ожидала, – мрачно вздохнула я. – Детям бы спел, что отправил меня лечиться в другую страну. С тобой бы вообще не стал объясняться, мол, это наши семейные дела. Возможно, там в еду стали бы подмешивать что-то. Он умеет договариваться с людьми. И нашли бы вы меня уже в психушке.
– Да почему ты так утрируешь? Это что так просто запереть человека в больницу? – пыталась взбодрить меня подруга.
– Если есть деньги и нет совести, то все можно. Он бы такую душещипательную историю преподнес медперсоналу, что они выполняли бы все его указания. Одно не учел, что у каждого человека все-таки найдется хоть один верный друг.
– Лена, я тебя сейчас развлеку, самое интересное я оставила напоследок. Ты знаешь, кого я там встретила?
Все еще находясь под впечатлением подлых намерений моего мужа, я равнодушно пожала плечами.
– Твою свекровь…
– Вот как? Неделю назад, он сказал, что купил ей квартиру в Крыму, – устало проговорила я. С меня будто выжали все жизненные соки. – И как же она живет в "Крыму"?
– Мне кажется, Зоя Борисовна, даже сама не поняла, почему там оказалась. Рассказывает, что ее Славочка делает капитальный ремонт в ее квартире, полностью меняет планировку. Одну комнату соединяет с кухней, чтобы получилась огромная столовая, вторую стенку сносит и устанавливает там джакузи. Уже четыре месяца там находится. "Все хорошо, – рассказывала она, – живу в отдельной комнате. Если надо, массажистку вызову или врача. Только далеко от города, поговорить не с кем, одни старички. Жду, не дождусь, когда въеду в свою обновленную квартиру".
– Только я сомневаюсь, что она туда въедет. Упросила меня посидеть с ней. Я пошла, купила шампанское, торт, фрукты, думаю: может, еще что интересное услышу. Выпила она вина, расслабилась немного и стала нести такой бред. "Я виновата перед Леной, – говорит, – если бы не включилась в ту игру, у Славочки ничего бы не получилось. Уж лучше бы не вмешивалась, может поэтому она заболела. Но ведь мой сын такой красивый, умный, обаятельный – мечта многих женщин. Она же на него молиться должна. И Славочка так меня просил…"
Вот оно, змейкой промелькнуло воспоминание: "Ты свою жизнь профукала". Я встрепенулась, напряглась, озноб пробежал по телу.
– О чем просил? Какая игра? Подробности, пожалуйста, – жадно спросила я, и затаив дыхание, замерла в ожидании. – Да никаких подробностей. Она потом стала нести такую бессвязную ахинею, что я подумала или у нее старческий маразм или она сериалов насмотрелась. Схватила меня за руки и говорит: "Рита, но в случае с продажей малышки, я ни при чем. Я даже просила сына не делать этого. Все-таки родная кровиночка. Тут, Риточка, я не виновата".