– Люди, Лена, "не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос".[15]
Ну, конечно, у него на все случаи жизни заготовлены подходящие фразы. Но разве это так? Большинство людей готово принять на себя душевный удар, чем нанести его кому-либо. Для многих – важнее отдать, чем взять?
…Мой друг, Олежка, с которым мы учились в художественной школе, как-то произнес фразу, что прочно засела в голове "крик чужой боли, чужой беды пронзает, корежит, как будто бьют в солнечное сплетение. Долго не могу в себя прийти".
– Олежка, ты поосторожнее с этим, – сказала я тогда. – Если постоянно впускать в себя чужой мрак, то надолго ли тебя хватит?
– А как по другому писать? Только пропустив через себя, остро прочувствовав состояние другого.
Олежка уже известный живописец, чьи картины выставлены в художественном музее.
Кто-то от вида чужой беспомощности, боли, трагедии сгибается пополам, для них нет различия между своей и чужой бедой, а любимое занятие моего бывшего мужа это "вязка носков на чью-либо голову". От этого он получает наслаждение. И ни месть, ни злость, ни гнев прозревших его не исправят. Эту фрагментацию души уже не изменишь.
Бойцовская доброта может спасти мир. Я улыбнулась своим воспоминаниям. Однажды была свидетелем прелюбопытнейшего эпизода. Моя свекровь в очередной раз вызвала меня для своих нужд. Закончив дела, мы вышли вместе с ней. Она, собравшись на пробежку, была в розовом спортивном костюме, розовых кроссовках и выглядела довольно моложаво и эффектно.
Зоя Борисовна направилась в сторону парка, а я стала ждать такси, которое должно было скоро подъехать. Через минуту развернулась интересная и даже философская сценка.
У нее расстегнулись шнурки от кроссовок и она, недолго думая, остановила идущую навстречу девочку, лет 12-13.
"Завяжи мне" – и важно выставила ногу. Девочка охотно нагнулась, зашнуровала ей кроссовки и, поднявшись, улыбнулась ей. Но, Зоя Борисовна, не сказав ей ни спасибо, даже не кивнув головой в знак благодарности, двинулась дальше.
Девочка несколько секунд молча смотрела ей в спину, затем ее недоумение сменилось гневом и даже яростью на лице. Вдруг спружинившись и сорвавшись с места, подбежала к ней, толкнула ладошкой в спину и зло выкрикнула:
– Ты, старуха, а тебя в детстве не учили говорить: "Спасибо". Я что обязана тебе шнурки завязывать?
Моя свекровь медленно обернулась и с ужасом и даже страхом на лице посмотрела на нее.
– Что ты сказала? Старуха? – из всего сказанного девочкой она уловила только это. Это было страшное, запретное слово для нее.
– А кто ты? Думаешь, напялила розовый костюм, то и годы скинула? Да тебе лет 70, не меньше.
Этот храбрый, рассерженный воробышек не успокоилась на этом, быстро нагнулась, потянула шнурки кроссовки, которые только что аккуратно завязала и легко упорхнула, ускакала прочь.
Я отвернулась, пытаясь сдержать смех. Оказывается такси уже подъехало и шофер тоже с интересом наблюдал за этой сценкой. Когда мы уже отъезжали я видела, как Зоя Борисовна медленно опустилась на скамейку и мрачно, потрясенно смотрела перед собой, а рассыпавшиеся шнурочки будто смеялись над ней. Я никогда не видела ее в таком состоянии. Этот день видимо был самым несчастным в жизни моей бывшей свекрови.
– Вот девчонка дает, вот молодец, – оживленно начал таксист.– А я-то свою дочку учу, будь воспитанной, не груби взрослым, они всегда правы. А теперь я ей скажу: Лизонька будь добра со всеми, всегда протягивай руку помощи, но не позволяй себя унижать, даже если это взрослый и пожилой человек.
И мы одновременно весело засмеялись.
– А я бы так не смогла. Я бы выполнила просьбу пожилого человека и молча, с обидой смотрела бы вслед надменной, хамской спине. Не так воспитывали.
– Так и я об этом. Не так воспитываем детей. Надо развивать в них бойцовский дух, это пригодится им во взрослой жизни. Добро с огнем в глазах.
– Как она про возраст сказала, – все не успокаивался таксист. – Да хоть красный костюм надень, хоть оранжевый, а взгляд-то не спрячешь. Вот моя жена говорит: "хочу пластическую операцию", "а взгляд свой как ты изменишь, – спрашиваю, там же годы твои отложились". Нет, вы не подумайте, моя жена фору даст молодым, взгляд у нее не потухший, не усталый, но ведь в глазах 50-ти летней женщины есть цепкость, виден жизненный опыт. Я, например, всегда могу определить сколько женщине лет.
– А сколько бы вы ей дали?
– Лет 60, наверняка.
Я усмехнулась и не стала говорить, что это моя свекровь и что месяц назад ей исполнился 61 год. За ее плечами две великолепно сделанные пластические операции и весь ее образ жизни посвящен священному и магическому слову "молодость". И вот, оказывается, что все это суета, мишура, бессмыслица, если посторонний человек в два счета определил ее возраст.