Глава 37
Доброта спасет мир. Но доброта, умеющая дать отпор, не позволяя себя использовать. Хоть в моей душе уже нет той испепеляющей ненависти и гнева к мужу, к свекрови, но все же затаился во мне какой-то темный, мрачный осадок от прошлых ошибок, не могу избавиться от вируса недоверия к людям.
…Боязливо мы ждем:
Где, когда, каким образом
Сквозь личину участья
Коварство проявится [16]
А ведь эти слова будто про меня. Появилась во мне некая жесткость, суровость и даже злость. В молодости я как-то легко отбрасывала все неприятные мысли и шла к своей цели. А теперь не могу. Теперь у меня рвотный рефлекс к этаким "сладким" людишкам. Теперь мне кажется, что, если не всегда, то зачастую многие подлости и преступления делаются с улыбкой на лице, исподтишка, тихой сапой. Чудовище по фамилии Чикатило, ко всем своим жертвам подходило с ласковой фальшивой улыбкой и многие дети, подростки попадались на мнимую доброжелательность.
Если, я сталкиваюсь с человеком, который широко и обаятельно улыбается, сладко поет в уши, начинает плести словесный узор из лести и лицемерия, то внутренне съеживаюсь, настороженно вглядываюсь в него, внимательно вслушиваюсь в речь. Что ему нужно? Какую потайную мысль он преследует? В каких местах его речи кроется дьявол? А иной раз, не сдержавшись, так и задаю вопрос: "Что вам нужно, говорите яснее."
Но я уничтожу этот сидящий во мне вирус недоверия к людям, удалю, искореню и не буду, как Диоген[17] с фонарем в руках искать порядочных людей. Их полно среди нас. Для них критерием всего является совесть. Они не так заметны, скромны, отзывчивы, но они есть. Я просто закрою дверь в мою жизнь – изворотливым, двоедушным пронырам.
Доверие к людям – одно из величайших благ на земле. А иначе жизнь превратится в сплошные сумерки, когда с трудом пробираешься сквозь заросли и постоянно оглядываешься, а не нападет ли кто на меня? Ошибки наши, страдания – это как бы очищающий свет, фонарь над головой, чтобы мы не наступали на одни и те же грабли.
… И все же, – перенеслась я в сегодняшние дни. – Почему Славка решил отправить свою мать в дом скорби? Жила себе женщина, никому не мешала и вдруг какой-то странный капитальный ремонт: устанавливает джакузи, меняет планировку. Удивительно все это. Что он опять задумал? Может быть хочет продать ее квартиру? Так у него же есть еще одна, которую он получил от продажи своей дочери.
Или… может быть… прав Сережа? Закон кармы пришел в движение? Возможно те, которых он не смог вызволить из тюрьмы теперь вернулись? И за своей спиной Вячеслав слышит тяжелые неотвратимые шаги мести? Ну в таком случае он задумается и о продаже картин. И когда поймет, что в доме нет никаких ценностей, то… тогда мы и столкнемся с ним лбами. Может быть это будет битва Давида и Голиафа?
Многие художники обращались к этому сюжету. Но мне больше всех понравилась работа Ильи Репина, когда могучий Голиаф от души хохочет над Давидом, пришедший на битву с ним, с одним посохом и пятью камешками в плаще. Кто знает, может наш главный бой с Вячеславом еще впереди? Впрочем, мне уже теперь все равно.
Глава 38
Август выдался на удивление теплым. И в те дни, когда Сережа остается у себя, я располагаюсь на лоджии. Ни с чем несравнимое наслаждение лежать под открытым небом, предаваться каким-то своим мыслям.
Луна улыбается,
звезды искрятся
и я засыпаю под сиянием рая.
А утром, едва открыв глаза, уже пьянеешь от пронзительной синевы неба, которому нет конца и края, от сияния роскошных белоснежных облаков. Птицы гордо пролетают, легкий, приятный ветерочек обдувает лицо – вот оно многоцветье жизни, на которое мы не обращаем внимание. И я еще лежу какое-то время, наслаждаясь приятной утренней истомой, уютным оцепенением и размышляю о том о сем.
"Вот и дожила ты, Лена, до самых интересных дней в своей жизни", – думаю я, – впитывая в себя великолепие природы. Еще год назад, я бы просто не обратила внимание на все это.
Моя жизнь кардинально переменилась. Те дикие и страшные сны уже не вернутся ко мне и не будут пугать меня своей странной загадочностью. Нет уже белых пятен в моей жизни, нет разодранных страниц в книге моей судьбы. Прошлое перемыто и переосмыслено. И надеюсь на ясное – завтра. Надеюсь…