Прежде чем присоединиться к гостям, я задаю вопрос, который засел в моём подсознании с той минуты, как Тео рассказал про статуэтку.
— Почему леди Беатрис? Почему Себастьян выбрал именно такой подарок для Люсии?
— Люсия была... помешана на леди Беатрис, — признаётся Тео, — всё началось с реферата, который они с Себастьяном готовили в университет, но потом она просто зациклилась на ней, особенно на слухах, которыми обросла её жизнь.
— Каких слухах? — спрашиваю я с замиранием сердца.
Но не успеваю я договорить, как леди Стенхоуп замечает нас в дверном проёме и жестом приглашает пройти в библиотеку. Мой вопрос остается без ответа.
Несмотря на все усилия леди Стенхоуп ужин проходит на грани провала. Лорд Стенхоуп возвращается в обеденный зал и сообщает, что Себастьяна нигде не нашли. Пустующее место за столом бросается в глаза, но все избегают больной темы — натянутые разговоры чередуются с неловкими паузами. После того как подают чай, Блайты и виконт с дочерью поднимаются из-за стола. Наконец и я смогу уйти.
— Благодарю за прекрасный вечер, — я заставляю себя улыбнуться Стенхоупам.
— Простите нас за произошедшее, — тихо говорит лорд Стенхоуп, — после смерти Люсии мой сын сам не свой.
— Я понимаю, — отвечаю коротко.
Обнявшись с Тео на прощанье, я выхожу в темноту, где меня дожидается Астон Мартин. Алфи расспрашивает об ужине, но я едва могу поддержать беседу — мысли вертятся лишь вокруг предстоящей встречи с Мэйси.
Кипя от злости, я распахиваю двери поместья Рокфорд. Ну и где она?
В поисках Мэйси я ношусь по первому этажу, запыхавшись, обыскиваю комнату за комнатой, но нигде не могу её найти. Затем возвращаюсь в Мраморный Зал и замираю при виде миссис Малгрейв, крадущейся вниз по лестнице.
— Где ваша дочь? — я понимаю, что срываюсь на крик.
Миссис Малгрейв вздрагивает.
— Она подставила меня! — я с трудом держу себя в руках. — Где она?
— Что значит подставила? — спрашивает миссис Малгрейв.
Тусклый свет, исходящий от настенного серебряного канделябра придаёт её лицу потусторонний вид.
— Она подсунула мне в качестве подарка Стенхоупам вещь, принадлежащую Люсии. Выставила меня настоящей стервой, пытающейся напоминанием об этом затронуть Себастьяна за живое. Что она за человек такой? — я презрительно качаю головой.
Миссис Малгрейв бросает на меня резкий взгляд.
— Не думаю, что Мэйси желала вам зла. Уверена, всему есть объяснение. Тем более, когда мужчина любит женщину так, как Себастьян любил Люсию, то напоминать ему о ней будет каждая мелочь. Не стоит даже надеяться, что он когда-либо её забудет, — миссис Малгрейв переходит на мягкий, почти благоговейный тон, как и всегда при разговоре о Люсии, но сегодня мне от этого не по себе.
— Единственное, на что я хочу надеяться — что люди, живущие со мной под одной крышей, не воткнут мне нож в спину. И если подобное повторится, я вынуждена буду серьёзно поговорить с Оскаром, — предупреждаю я.
Но миссис Малгрейв, кажется, не слишком напугана моей угрозой. Она просто кивает на верхний этаж.
— Почему бы вам не поговорить об этом с самой Мэйси? Она как раз собиралась навести порядок в вашей комнате.
Процедив сквозь зубы "спасибо", я бросаюсь вверх по лестнице.
Влетаю в комнату и застаю Мэйси, как ни в чем не бывало заправляющей мою постель.
— Как ты могла? — я едва сдерживаюсь, чтобы её не придушить. — Как ты могла так со мной поступить? Я ведь тебе доверяла!
Мэйси замирает на месте, невинно хлопая глазами.
— Только не надо включать дурочку. Ты сама говорила, что у Люсии не было от тебя секретов. Ты прекрасно знала, что эта чертова статуэтка принадлежала ей. Решила выставить меня змеёй, испортившей всем вечер? — я скрещиваю руки на груди. — Скажи, за что ты так меня ненавидишь?
— Я вас не ненавижу, — спокойно отвечает Мэйси, — я сделала то, что должна была. Вам нужно было узнать.
— Узнать что? Что Себастьян до сих пор убивается по Люсии? Я и так это поняла. Неужели для пущей наглядности обязательно было причинять ему такую боль?
— Не только это. Вы должны были узнать о леди Беатрис.
Я раздраженно развожу руками.
— Значит, ты подстроила весь этот кошмар, просто чтобы преподать мне урок по истории рода? Ага, как же.
— А теперь послушайте меня! — Мэйси повышает голос, и от столь резкой смены привычного учтивого тона я теряю дар речи. — Почему Люсия была так одержима легендой о леди Беатрис, как думаете? Что такого было в этой легенде?
Мэйси наклоняется поближе и, обдав кожу прохладным дыханием, прямо мне в ухо произносит:
— Говорят, она обладала силой... силой управлять стихиями. Она могла разжигать огонь или выращивать цветы... одним прикосновением.
Я цепенею. Всё это не по-настоящему. Этот разговор мне, видимо, снится. Такое не может происходить на самом деле.
— Это всего лишь... дурацкие слухи, — отвечаю я, но дрожащий голос выдаёт меня с головой, — Люсия в них, может быть, и верила, но я нет. Леди Беатрис была обычной герцогиней, жившей сотни лет назад.
Только Мэйси меня будто и не слышит.
— Муж леди Беатрис, пятый герцог Уикершема, обвинил её в колдовстве, и её приговорили к смертной казни. Тогда, стоя на виселице, она предрекла, что однажды вернётся... возродится в потомке.
Я вытираю о платье вспотевшие ладони.
— Это, конечно, жуткая история и всё такое, но я не понимаю...
— Говорю же вам, Люсия не держала от меня секретов, — Мэйси впивается в меня немигающим взглядом, — она рассказала мне и о вас, Имоджен. Она всё видела. Видела, что вы сделали.
Земля уходит из-под ног.
— Она не знала, о чём говорит, — шепчу я.
— На вашем месте я бы поговорила с Себастьяном и выведала всё, что им с Люсией удалось узнать о леди Беатрис в Оксфорде. Он сможет помочь вам больше, чем я. — Мэйси поворачивается к выходу, но затем оглядывается. — У вас ко мне всё? Я обещала помочь матери внизу.
Как она может говорить так спокойно, словно не разрушила только что весь мой мир, подтвердив самые страшные подозрения, которым я так долго пыталась не придавать значения?
— Почему же ты просто не сказала мне об этом, зачем было портить ужин со Стенхоупами? — гневно спрашиваю я.
Мэйси смотрит в потолок.
— У меня не было выбора. Это был мой долг перед ней.
— Перед кем? — спрашиваю я и, не дождавшись ответа, скептически добавляю. — Перед Люсией?
Мэйси едва заметно кивает.
— Что, прости? Люсия умерла, — на последнем слове мой голос срывается.
Мэйси подходит ближе и заглядывает мне в глаза с неожиданным выражением ужаса на лице.
— Призраки никуда не уходят, — шёпотом произносит она, — вы ведь тоже чувствуете её, правда Имоджен? Быть может, у вашего возвращения были и другие причины. Подумайте об этом.
От этих слов и от фамильярного тона, которым они были сказаны, меня пробирает дрожь.
— Нет! — вскрикиваю я, отпрянув от неё. — Я понятия не имею, о чём ты говоришь. Просто... просто уходи!
Как только Мэйси выходит, я запираю дверь и падаю на кровать. Ноги дрожат, в голове роятся мысли о призраках и о том, что будет, если люди узнают о моих способностях.
Неужели я и правда такая, как леди Беатрис? Нет, Мэйси ошибается; нет никаких других причин. Я вернулась, чтобы вступить в титул — только и всего.
Я могла бы уехать хоть завтра. Обещала ведь Марино, что вернусь, если что-то пойдёт не так. Но неужели я смогу спокойно жить дальше с этим пугающим знаком вопроса в голове? Выбора нет, только закончить начатое.
Во сне меня преследует череда леденящих душу видений: мертвенно-бледное лицо миссис Малгрейв, искаженное в презрительной ухмылке; Себастьян, разбивающий вдребезги фарфоровую статуэтку; прекрасное бездыханное тело кузины, лежащей в гробу. Я просыпаюсь от ощущения, что кто-то касается моей ступни, и, подтянув ноги к себе, замечаю у изножья кровати тёмный женский силуэт.