У моей кузины психические проблемы... достаточно серьёзные, чтобы повлечь за собой такую перемену в самосознании.
Я опускаюсь на пол рядом с ней и кладу на плечо дрожащую ладонь.
— Поговори со мной, Люсия, — я стараюсь держаться спокойно, но от шока раз за разом срываюсь на визгливые нотки, — расскажи, что произошло. Зачем ты это сделала? Как ты это сделала?
Издав очередной душераздирающий всхлип, она начинает молотить кулаками по ковру, и я в панике перевожу взгляд на дверь спальни. Может, позвать на помощь?
Но должна узнать правду, хотя понятия не имею, что делать. Не знаю, как справиться с её нервным срывом.
— Люсия, это я, — я снова пытаюсь до неё достучаться, — твоя кузина Имоджен. Когда-то мы были лучшими подругами. Неужели ты не помнишь?
Она поднимает голову. Лицо раскрасневшееся и опухшее, но дикий внутренний зверь, кажется, немного успокоился. На смену ему пришло облегчение, смешанное с безысходностью — выражение, которого я никогда раньше не видела.
— Ты возненавидишь меня, — шепчет она.
— Нет, — говорю я, хотя знаю, что как раз этого пообещать никак не могу.
Люсия колеблется, нервно бегая взглядом по сторонам.
— Рассказать это я вряд ли смогу. Но... — она тянется к подвеске на шее и под моим удивлённым взглядом вытаскивает из неё... маленькую карту памяти.
— Что это?
— Я решила, что после смерти хочу быть похороненной под своим именем, — сбивчиво объясняет она, — настоящим. Поэтому записала свою историю и сохранила на этой флешке. Чтобы тот, кто найдёт тело, будь то в ближайшем будущем или через много лет, обнаружил её и узнал, кем я была на самом деле.
Я протягиваю ладонь, и Люсия с болью в глазах передаёт флешку мне.
— Я... надеюсь, что после этого твоё мнение обо мне не поменяется слишком сильно, — шепчет она, пока я вставляю флешку в компьютер.
XVI
ЛЮСИЯ
АВГУСТ 2007
Съёжившись на полу спальни, я сжимаю в руках рамку с фотографией. Вокруг полнейший беспорядок: повсюду разбросана одежда и книги, у двери выстроен ряд подносов с нетронутой едой. Со стороны может показаться, что я днями не покидаю этих стен. Так оно и есть.
Я настолько ушла в себя, уставившись на снимок родителей, что появление в комнате постороннего замечаю, только услышав голос.
— Да уж. Ну и делов вы натворили, — говорит Мэйси.
Я вскакиваю на ноги, в испуге прижимая фото к груди, и бросаю на ненавистную горничную испепеляющий взгляд.
— Что ты здесь забыла? Убирайся немедленно!
— Я пришла с предложением, — вкрадчиво добавляет Мэйси.
— Ты что, оглохла? — поднявшись в полный рост, я встречаюсь с ней взглядом. — Я сказала вон. Вон. Отсюда.
— Ой, кажется, вы не в том положении, чтобы раздавать приказы, — с вызовом произносит Мэйси, — после всего, что наделали.
Я замираю.
— Что ты несёшь? — говорю чуть громче, чем следовало бы. — Ничего я не делала.
— Помочь вам освежить память?
Мэйси достаёт из кармана мобильный телефон новейшей модели, такой же, как был у папы.
— Откуда это у тебя? — спрашиваю я, чувствуя, как ускоряется пульс от мысли, что она могла забрать телефон у отца.
— Папа купил его маме, — отвечает Мэйси, проводя пальцем по экрану.
— Мой папа. Не твой, — огрызаюсь я.
— Поздно корчить из себя оскорблённую невинность, — резко бросает Мэйси, — вот, полюбуйтесь.
Я нехотя смотрю на экран. На видео запечатлены рокфордские сады. И вдруг с губ срывается крик... я вижу себя в пижаме с керосиновой лампой в руках у ворот Тенистого Сада.
— Ты снимала меня... следила за мной, — выдыхаю я, — как ты посмела? Что за дурацкие выходки?
— Вообще-то, как оказалось, это было очень умно с моей стороны, — кичится Мэйси, — сначала мне просто было интересно, поделитесь ли вы с Имоджен радостной новостью на своей пижамной вечеринке, поэтому я наблюдала за вами с расстояния. А когда увидела, что вы уходите куда-то посреди ночи, сразу поняла: это не к добру.
На экране появляется папа, и меня охватывает ужас. Мой самый страшный в жизни, роковой поступок снят на видео.
"Что ты делаешь здесь так поздно, солнышко? — спрашивает папа, покачиваясь с бокалом мартини в руках. — Разве вы с Имоджен не должны уже спать? "
"Она и спит. А я услышала, что вы здесь шумите, — с негодованием говорю я, — и не смогла уснуть. А где мама и дядя Эдмунд с тётей Лаурой?"
"Они в Тенистом Саду решили выпить по стаканчику. Мне тоже нужно идти к ним, а тебе, моя дорогая, пора отправляться в постель. Давай я тебя провожу..."
"Нет, — моя категоричность застаёт папу врасплох, — а хочешь знать, из-за чего я на самом деле не могу уснуть? Из-за того, что сказала мне эта маленькая занюханная горничная".
"Что она тебе сказала? — папа в момент словно протрезвел. — Что, Люсия?"
"Мэйси сказала, что ты её отец, — выпаливаю я, — что у тебя был роман с миссис Малгрейв, и что вы до сих пор любите друг друга. Ничего смехотворней я в жизни не слышала!"
Но папа ничего не отрицает. Просто смотрит на меня грустным взглядом.
"Скажи, что это неправда! — кричу я. — И уволь их обоих. Пожалуйста!"
Папа берёт меня за руки.
"Не могу. Я надеялся, что ты не узнаешь об этом, пока не повзрослеешь, но... я не могу обманывать".
"Нет, — шепчу я, яростно качая головой, — не может быть".
"Миссис Малгрейв вы́ходила меня после тяжёлой аварии, в которую я попал во время военной подготовки, — говорит папа, — наверное, тогда я её и полюбил. Но к тому времени я уже был обручён с твоей матерью, и её я тоже любил, в каком-то смысле".
"В каком-то смысле?" — переспрашиваю я, срываясь на истерический визг.
"Тсс, — папа обеспокоенно поглядывает на ворота Тенистого Сада, — несмотря ни на что, я был хорошим мужем и отцом. Твоя мать со мной счастлива, а у тебя есть всё, о чём можно только мечтать. Ты являешься наследницей Рокфорда, а не Мэйси. Пожалуйста, солнышко, постарайся не принимать это близко к сердцу. Многие знакомые нам семьи имеют подобные секреты. Мы не лучше и не хуже других".
"Уволь их, — требую я, — я не смогу жить под одной крышей с твоей омерзительной второй семьёй. Если ты любишь меня, то избавишься от них".
Папа устало потирает лоб.
"Дорогая, я люблю тебя больше всех на свете. Но я не могу их выгнать. Мэйси моя дочь".
Эти слова окончательно выводят меня из себя.
"Я никогда тебя не прощу. Никогда!" — воплю я, бросая лампу на траву.
"Нет!" — кричит папа, наблюдая, как она ударяется в ствол дерева и разлетается на куски.
Освобождённое пламя расползается по траве и, стремительно разгораясь, начинает двигаться в сторону Лабиринта.
"Нужно предупредить остальных! — решает папа и хватает меня за плечи. — Люсия, беги. Возвращайся к Имоджен и позови на помощь. А я постараюсь вывести отсюда маму и Эдмунда с Лаурой".
"Но..." — я испуганно смотрю на огонь.
"Беги!"
Экран темнеет, и я падаю на колени, терзаясь жгучим чувством вины.
— Ты убила своих родителей. Убила нашего отца, — резко говорит Мэйси, — не говоря уже о тёте и дяде. Как ты жить-то с этим собираешься?
— Я и не хочу жить, — произношу шёпотом, — лучше бы я умерла вместо них.
Но встретившись с Мэйси взглядом, я чувствую новый прилив ярости.