Отложив в сторону показания Торссен, он нашел в папке показания другого свидетеля, Томаса Тиббса, проживающего на Пинкфлауер-драйв, 1, Скарсдэйл, Нью-Йорк. Томас Тиббс, управляющий федеральным сберегательным банком, который расположен на Уолл-стрит, 311, утверждает, что он шел на восток по Дриггз-авеню, когда услышал три громких хлопка, похожих на ружейные выстрелы. Посмотрев в ту сторону, откуда доносились выстрелы, он увидел мужчину, выбежавшего из лавки и направившегося к синему фургону, припаркованному у тротуарa. В правой руке бежавшего, по утверждению очевидца, было ружье. Тиббс уверял, что, если ему покажут фотографию преступника, он узнает его.
«Что делал Тиббс на Дриггз-авеню в это время дня?» — записал Скэнлон.
Заполнив пометками семь страниц, он взял конверт, в котором лежали фотографии с изображением места преступления. Разорвав бечевку, вынул цветные снимки 8x10. Внимательно всматриваясь в каждый, он старался отыскать ускользнувшие от него детали. В конце концов, сырое мясо всегда выглядит как сырое мясо. Сунув фотографии обратно в конверт, он занялся портретом преступника, нарисованным со слов свидетелей, и подумал: «Так кто же ты, приятель? Зачем ты это сделал?» Потом с болью вспомнил, что вещественных улик слишком мало.
Перелистывая машинопись, он вспомнил разговор с Уолтером Тикорнелли, покопался в толстых папках, вытащил документы с описью ваучеров. Как он и предполагал, Хиггинс выписала счет на шестнадцать долларов и тридцать два цента. Если Тикорнелли сказал ему правду и если расчеты верны, то на момент смерти у Галлахера было две тысячи сто пятьдесят долларов. «Так куда же делись деньги?» — спросил он себя. Немного поразмыслив, поднялся с кресла и вышел из комнаты.
Офицер полиции Кайли О'Рейли никогда не читал временное распоряжение номер 11, датированное 4 марта 1983 года: «Своевременное выявление и меры, принимаемые к служащим, склонным к злоупотреблению спиртным».
О'Рейли работал вот уже шестнадцать лет и, говорят, одиннадцать из них «не просыхал», а нью-йоркское управление полиции хоть и кичится своей технической оснащенностью, но не дает в обиду пьянчуг, служащих в его рядах.
О'Рейли вошел в историю Службы. Одно время он был грозой баров северного Манхэттена. Его бесконечные пьянки часто кончались тем, что он выстраивал на стойке батарею бутылок и упражнялся в стрельбе. Чудеса, но при этом не пострадал ни один человек, и вскоре О'Рейли стал легендой. Но настал день, когда у начальника северного манхэттенского участка уже не было сил смеяться над Кайли О'Рейли. Случилось это одним ноябрьским вечером, в шесть часов, в день получки. Офицера полиции О'Рейли занесло в его привычном состоянии к собору Спасения. Сдуру он принял витражи второго этажа за цель, вспомнив при этом инструкции, полученные во время упражнений в школе новобранцев. О'Рейли точно исполнил указания, выбив окна ванной на втором этаже. Когда первая пуля разбила окно, Теренс Вудс восседал на стульчаке, пожиная плоды прекрасного пищеварения и листая свежий «Плейбой». Преподобный в ужасе выскочил из туалета, не успев натянуть штаны, и с отчаянным воплем бросился к двери, спасаясь от расстрела.
После первого же прыжка он споткнулся на скользком полу, упал, и плоды прекрасного пищеварения хлынули как из рога изобилия.
Через час у Кайли О'Рейли изъяли оружие и доставили его в 93-й участок. В качестве наказания он должен был вылизать все здание. Надо сказать, что делал он все очень тщательно, а закончив, возвратился в гараж и спрятался в ящик для покойников. Эти ящики имелись в каждом участке и предназначались для немедленной доставки в участок найденных трупов. В том, в который влез О'Рейли, им была загодя спрятана бутыль из-под пепси, наполненная виски.
Покинув участок, Скэнлон прошел между двумя громадными зелеными стеклянными шарами-плафонами, висящими при входе в похожее на крепость здание, и направился к гаражу.
Толкнув входную дверь, он вошел внутрь. Тут было по-военному чисто, все стояло на местах. Две бензоколонки, рядом красные ведра с песком. Смазанный портативный генератор был готов к работе на случай, если прекратится подача тока. Рядом стоял вентилятор. На кирпичной стене висели аварийные фонари.
«Форд» Джо Галлахера стоял внутри заграждения из веревок. Машина была покрыта белым порошком для снятия отпечатков пальцев. Приподняв веревку, Скэнлон нагнулся и подлез под нее, заглянул в машину, облегченно вздохнул, увидев, что все на месте. Слава Богу, уборщицы еще не добрались до этой машины.