Фигура опасливо скользила в тени. Это был мужчина, который крадучись, неторопливо шел по крыше. Дойдя до края, он опустился на колени и аккуратно положил рядом с собой чемоданчик. Наклонившись, он медленно открыл его, стараясь, чтобы щелчок замка не нарушил ночной тишины.
Он извлек из чемодана автоматическую винтовку, развернул ткань и достал восемнадцатидюймовый ствол. Поднялся и заглянул через край крыши, выискивая открытое окно спальни. Пригнувшись, он стал собирать винтовку, потом достал из чехла ночной прицел, установил на винтовке и прикрепил длинный толстый глушитель.
Присев на правую пятку, он вскинул винтовку к плечу, направил ствол на крышу и стал медленно опускать его. Глядя в прицел, он навел резкость и увидел голову Стэнли Циммермана, полную сладких снов и добрых помыслов.
Он затаил дыхание и спустил курок.
Когда пуля разнесла голову Стэнли Циммермана, его тело оцепенело, потом выгнулось дугой и рухнуло на кровать.
Рэчел Циммерман проснулась в испуге, чуя неладное. Рука, которая лежала на ее ноге, была неестественно вялой.
— Стэнли?
Она ощутила, как что-то стекает по ее плечу и волосам. В воздухе чувствовался странный запах окисленного железа. Она угодила рукой в лужу крови за спиной и резко поднялась; благодаря этому пуля, посланная ей в голову, попала в спинку кровати.
Она открыла рот, посмотрев на окровавленную руку, и в ужасе закричала. Скованная страхом, она лихорадочно терла запястье.
Третья пуля, ударив ее в лицо точно под левым глазом, пробуравила голову насквозь, разорвала мышцы и ткани.
— Мама, мама! — кричала маленькая девочка. Она думала, что сейчас мать прибежит и утешит ее. Раньше мама всегда приходила. Она успокаивала Андреа, говоря, что все хорошо, нежно целовала, поправляла одеяло, с любовью обнимала ее. Объятие больше всего радовало девочку. Ей снилось, как она надевает новые кроссовки на день рождения своей лучшей подруги, когда пронзительный крик разбудил ее. Она резко поднялась с подушки, вглядываясь в темноту. Она начала плакать.
Где мама? Андреа заплакала еще громче. У нее уже сел голос, постепенно ее всхлипы затихли. Ее ноги соскользнули с кровати, и она пошла в спальню. В коридоре горел ночник. Странные ночные тени возникали из тьмы, пытаясь схватить ее, сожрать. Андреа запаниковала и побежала, спасаясь, в комнату своих родителей.
Она замерла.
В 01.15 ночи полицейский наряд увидел ошеломленную маленькую девочку, одетую в розовую пижамку с огромным леденцом на груди, бредущую по Лексингтон-авеню.
Глава 10
Окровавленные тела окаменели, стали похожи на восковые фигуры. Смерть наступила несколько часов назад. Было раннее воскресное утро. Ночные клубы закрывались. Священники готовились к утренней мессе. На Восточной Семьдесят девятой улице криминалисты рассматривали место преступления с безразличием людей, привыкших к неуютному соседству смерти.
Детективы из ночной смены 19-го участка связали этот случай с двойным убийством на территории 93-го, когда погибли лейтенант полиции и хозяйка кондитерской по имени Циммерман.
Позвонили в 93-й, потом домой Скэнлону. Так как он не ответил, связались с Салли де Несто.
Скэнлон подпрыгнул на кровати, слушая краткое сообщение: «Детективы Девятнадцатого участка доложили, что Стэнли Циммерман и его жена Рэчел стали жертвами убийства в своем доме сегодня около часа ночи».
— Вызовите всех в участок, — приказал Скэнлон, швырнул трубку и, отбросив покрывало, спросил себя, как его угораздило что-то проглядеть, и что это было.
Детективы стояли маленькими группами в спальне, сравнивая свои записи. Фотограф снимал место преступления.
Полицейский врач уже ушел, он подтвердил смерть от огнестрельных ранений.
Скэнлон стоял в ногах кровати и смотрел на тела. На его лице читалась невыносимая печаль. Ужасное чувство вины переполняло его. Голова болела, изуродованная нога дрожала. Может, они погибли по его недосмотру? Неужели его личные неурядицы привели к тому, что он стал небрежен в работе?
Хиггинс и Колон подошли сзади, посмотрели на тела. Хиггинс прочла в блокноте записи об их смерти.
Скэнлон слушал, не в силах оторвать взгляд от тел. Хиггинс закончила свой доклад и тихо сказала:
— Это все, Лу. Не так уж много фактов.
— Где дочь? — спросил Скэнлон.
— В больнице, у нее потрясение. С ней тетка, — ответил Колон.
Скэнлон кивнул. «Необходимо встретиться с Линдой Циммерман, — решил он. — Но что сказать ей? „Мне жаль“? Этого мало». Он отвел глаза от кровати и увидел Фрэнка Абруцци, эксперта по баллистике.