Женщина лет сорока протиснулась сквозь толпу и остановилась рядом с ним. В руках у нее был обернутый салфеткой стакан, глаза лениво оглядывали посетителей. Женщина была рослой и статной, хорошо одетой. Короткая двухцветная стрижка: корни волос светлые, концы — каштановые. Ее взгляд остановился на Скэнлоне, он улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. Ее звали Сид. Они разговорились, и все шло прекрасно. Скэнлон расслабился, стал почти самоуверенным. О чем только они не болтали. Скэнлон все старался улучить минутку и сообщить Сид, что у него нет ноги. Может быть, этот ужас позади? Может, он поборол свой страх? Сид полезла в сумку за сигаретами, и тут какая-то другая женщина толкнула ее. Сид споткнулась, из сумочки выпали ключи. Она наклонилась за ними, и ее рука наткнулась на протез.
— Что это такое? — спросила она, выпрямляясь. Лицо ее вытянулось от удивления.
У него сжалось сердце. Изо всех сил стараясь совладать со своим голосом, Скэнлон проговорил:
— У меня нет ноги.
— О? — Она улыбнулась. — Нет, наверное, это для меня слишком.
Сид извинилась и быстро растворилась в толпе. Скэнлон залпом осушил стакан, протолкался к выходу из «Дю Суар» и поехал прямо к Гретте Полчински.
Утром во вторник, приехав в 93-й участок, Скэнлон оставил машину на офицерской стоянке и по обыкновению пошел в кондитерскую на углу, чтобы сделать дневной запас «Де Нобили». Выходя из лавки, он остановился и взглянул на небо над рекой, радуясь, что опять обрел почву под ногами. Он вошел в здание полицейского участка и погрузился в повседневную рутину: читал последние приказы и рапорты. За ночь были арестованы два человека. Бумаги по делу Галлахер — Циммерман лежали в самом низу.
Поднявшись по лестнице, он почуял аромат свежего кофе и приободрился.
— Чем занимаетесь? — спросил он, отодвигая засов на решетчатой двери.
Лью Броуди сидел, закинув ноги на стол, и пил кофе.
— Эрик Кроуфорд заболел. Я записал его в журнале отсутствующих и оповестил райотдел.
Скэнлон нажал ручку кофеварки и наполнил свою чашку. Он подошел к стене, где на прищепках висели разные бумаги, и просмотрел недельное расписание дежурств.
— Найджел и Люкас назначены на вечернее дежурство с Кроуфордом. Они справятся вдвоем, — сказал он, вешая картонку на место. — Кроуфорд сообщил, что с ним?
— Грипп, — ответил Броуди.
Хиггинс оторвалась от кроссворда в «Таймс».
— Надеюсь, толстячок будет держать свой маленький краник в тепле.
Детективы заулыбались, вспомнив, как одно время Кроуфорд ухаживал за Хиггинс и как она его отшила.
Усмехнувшись, Скэнлон пошел в свой кабинет. Только он успел усесться поудобнее за столом и начал читать донесения, как кто-то закричал из дежурки:
— Смирно!
По уставу патрульной службы команда «смирно» раздается, когда в комнату входит офицер чином выше капитана: В патрульной службе такие церемонии происходят ежедневно, но не в следственной бригаде. Тут вставали, только завидев комиссара полиции или начальника следственного управления.
Скэнлон уже направлялся к двери, когда в кабинете появился комиссар полиции Роберто Гомес и швырнул на его стол газету.
— Мы попали на первые полосы всех проклятущих газет этого города. Господи, вся страна уже знает!
— Кофе?
— Черный, без сахара. — Гомес схватил газету и взглянул на первую полосу.
Спустя несколько минут вернулся Скэнлон, он прикрыл дверь и поставил перед комиссаром чашку кофе.
— Вы это видели? — воскликнул Гомес, тыча пальцем в статью. — Видите? Патрульная машина сбила человека, переходившего улицу, а водитель сбежал с места происшествия. В старые времена в день получки мы шли развлекаться с девочками. И все! Новое поколение предпочитает играть в Атиллу и гуннов.