Женщина натянуто улыбнулась, мужчина кивнул. Грейс Паркер была высокая, с молочно-белой кожей. Лонни Паркер — худой, низкорослый, с кожей цвета темного шоколада.
— У нас одна фамилия, — сказал Лонни Паркер, — но мы не родственники и не супруги. А то люди путают.
Грейс Паркер нахмурилась.
— Никто ничего не путает. Тебе просто нравится так говорить.
Opeo перебил ее, представляя третьего мужчину — крупного, краснолицего, с волосатыми руками и редкими жесткими волосами, которые сеткой покрывали его загорелую голову. На нем была белая рубашка с короткими рукавами и галстук в красную и синюю полоску. Скотт дал бы ему лет пятьдесят.
— Детектив Йен Миллз. Из отдела ограблений, здесь рядышком. Мы создаем оперативную группу по этим ограблениям, и Йен руководит ею.
Миллз сидел с ближней к Скотту стороны стола. Он встал и шагнул к Скотту, протягивая руку. Мэгги зарычала. Миллз отдернул руку.
— Ого!
— Мэгги, фу! Лежать.
Мэгги легла, не сводя глаз с Миллза.
— Простите. Вы резко подались ко мне. Она не тронет.
— Попробуем еще раз? — сказал Миллз. — Пожать друг другу руки?
— Да, конечно. Она не пошевелится. Мэгги, лежать.
Миллз медленно протянул руку, на сей раз не вставая.
— Мне очень жаль вашу напарницу. Как вы себя чувствуете?
Скотт разозлился, зачем Миллз поднял эту тему, и ответил стандартно:
— Спасибо, хорошо.
Opeo указал ему на стул рядом с Миллзом и занял свое всегдашнее место рядом с Каули.
— Садитесь. Йен с самого начала занимался вашим делом. Он и его люди рассказали нам о французских связях Белуа, он работал с Интерполом. Именно Йен попросил вас сегодня прийти.
Миллз посмотрел на Скотта.
— Коллеги говорят, что вы начали вспоминать.
Скотт смутился.
— Совсем немного. Мало.
— Вы вспомнили, что у водителя были седые волосы. Это уже много. Может быть, и еще что-нибудь вспомнили?
— Нет, сэр.
— Вы посещаете психиатра?
Скотту стало неловко, и он решил солгать:
— После таких ранений положено посещать психолога, я и не уклоняюсь.
Миллз пристально посмотрел на него и похлопал по конверту из оберточной бумаги, лежавшему на столе. Интересно, что в нем, подумал Скотт.
— Люди, которые стреляли в вас и вашу напарницу, не просто забавлялись стрельбой в богачей и полицейских. Ребята умелые. По тому, как они работали, я бы сказал, что это команда профессионалов — такие люди грабят по-крупному.
Скотт нахмурил лоб.
— Я думал, версия ограбления отпала.
— Ограбления как мотива отпала, но нас по-прежнему интересуют команды, выполняющие такие заказы. Каждый, кто вырубает банковских кассиров и полицейских при исполнении, может быть наемным убийцей. Мы ведем учет таким людям. — Миллз вынул из конверта несколько фотографий. — Такие команды составляют из специалистов. Одни стоят на стреме, другие хранят ворованное; водители тоже специалисты. — Миллз подвинул фотографии Скотту. Восемь белых мужчин с седыми или полуседыми волосами и голубыми глазами. — Это водители. Мы думаем, что во время перестрелки они были в Лос-Анджелесе. Кого-нибудь узнаете?
Скотт рассмотрел фотографии. Когда он поднял глаза, Миллз, Opeo, Каули и Паркеры наблюдали за ним.
— Когда он отвернулся, я увидел бакенбард. Лица я не видел.
— А остальные четверо? О них что-нибудь помните?
— Нет.
— Их было четверо или пятеро? — спросил Миллз.
Скотту не понравился пустой взгляд Миллза.
— Водитель плюс еще четверо.
— Четверо плюс водитель — это пятеро. Сколько вышло из «кенворта»?
— Двое. И двое из «торино». Два плюс два — четыре.
Если Миллз и обиделся, то не показал этого.
— Четверо стрелков — это много. Может быть, кто-то из них стянул маску или назвал кого-то по имени? Не помните такого?
— Нет. Мне очень жаль.
Миллз посмотрел на него долгим взглядом.
— Надеюсь, вы вспомните что-нибудь еще. Лонни?
Лонни Паркер положил на стол еще одну фотографию. На ней был тощий юноша с запавшими глазами и щеками, нечистой кожей и сальными черными волосами.
— Не знаете этого типа?
И снова все наблюдали за ним.
— Нет.
— Тощий такой парень, длинный, шесть футов. Не торопитесь.
Скотту показалось, что его проверяют.
— Нет. А кто это?
Не дожидаясь ответа, Миллз встал.
— Я закончил. Скотт, спасибо, что пришли. Вспомните еще что-нибудь, дайте мне знать сразу же. Мне и Баду. — Миллз посмотрел на Opeo. — Вы меня поняли?
— Понял.