А ведь и правда каникулы, вспомнила Дашка. Четыре дня назад Степка за завтраком радовался как полоумный, что наконец-то отдохнет от учителей. Тогда и был последний день учебы. Как она могла забыть? Хотя при чем тут это? А может, при чем… Может, Степка улетел на каникулы на Луну или отправился в кругосветное путешествие, забыв оставить записку родителям. Может, телефонный ублюдок просто ублюдок без далеко идущих планов. Просто ненавидит Дашку, и все. Ведь про сына он ничего не говорил, она первая завела речь о Степане. А этот козел подхватил с лету и воспользовался ситуацией.
Господи, помоги! Пусть так оно и будет, а? Ну, пожалуйста, ну что тебе стоит? Пусть Степка окажется дрянным мальчишкой, непослушным сыном, маленьким мерзавцем, забывшим, что такое телефон и телеграф, и собственные мама с папой. Пусть он нежится сейчас где-нибудь на золотом песочке!
— Даш, так я еду! — напомнила о себе Фима.
— Нет, Фима, нет. Степку мы к бабушке отправили, а сами сегодня… это… в оперу собрались.
Все время от времени врут.
— Куда?! — изумилась Фима.
— В оперу.
— С кем? С Комоловым? Он же заснет там и перебудит всех ценителей искусства. Кстати, Дашка, он у тебя что-то слишком внезапно заинтересовался этим самым искусством. На выставки ходит…
— Андрей? — мимоходом удивилась Дашка, — на какие еще выставки? Что ты несешь?
— Да я его видела недавно, сама поразилась. Художник молодой проставлялся.
— Может, выставлялся? — поправила Даша.
— Не, именно проставлялся, — хихикнула Фима, — причем неслабо ему пришлось. Только я не поняла, что там твой муженек делал. Слушай, так вы помирились или как? — внезапно переключилась она.
— Не знаю, — честно ответила Даша. — Все, Фим, нам пора идти. Пока.
И решительно нажала отбой.
Рик растянулся возле ее ног и блаженно щурился.
Даша задумчиво потрепала его по загривку и вдруг вскочила, ужаленная внезапной, страшной догадкой.
Фима была единственной подругой на протяжении долгих лет. Ладно, не подругой, но достаточно близким человеком. Кроме нее, никого рядом с Дашкой и не было больше.
Как же она раньше не подумала?!
Кретинка!
Но зачем Фиме ее ненавидеть? За что? Почему?
Ненавидеть так, чтобы украсть ее сына, вывернуть ее душу наизнанку, вытрясти, выжать, как половую тряпку, и любоваться, как стекает грязная вода — рыдания, проклятья, истерики, — и ухмыляться довольно в телефонную трубку.
Погодите-ка. Голос — полный ненависти голос! — был не Фимин.
Даша прошла на кухню и точными, спокойными движениями сварила себе кофе, сделала бутерброд, а перед Риком поставила плошку с мясной овсянкой. Силы необходимы, нужно держаться и соображать. И так уже потеряна уйма времени на бесполезные причитания и жалость к самой себе. Хватит! Довольно нюниться.
Значит, голос не Фимин. Или она изменила его до неузнаваемости, или просила кого-то звонить Дашке. Обе версии вполне правдоподобны. Стало быть, плевать на голос.
Это Фима. Больше просто некому. Пусть метод исключения не лучший при расследовании, Дашка не желала думать об этом.
Рик, набив пузо, благодарно зевнул и вытянулся рядом с хозяйкой, время от времени бдительно вскидывая большую, умную голову. Его беспокойный вид заставил Дашку выглянуть в окно и убедиться, что во дворе никого нет.
— Ну, и чего ты прислушиваешься? — обратилась она к Рику.
Он хитренько прищурился. Дашка привыкла доверять псу, и его напряжение моментально передалось ей. Рик явно кого-то ожидал.
Нет, так не пойдет. Если ее собака сходит с ума, предчувствуя неведомую опасность, это не означает, что Дашке надо проявить солидарность и тоже сбрендить. Не обращай внимания, одернула она себя. Перестань дергаться и думай!
Неужели действительно Фима?!
После этого восклицания следовало посыпать голову пеплом и стенать, не переставая, о людской подлости. При чем тут — «неужели»! Надо поехать к ней и все выяснить на месте. Хотя нет, больше Дашка не будет совершать опрометчивых поступков. Одного раза хватило. Поперлась же она к Кириллу, намереваясь прибить этого гада, придушить собственными руками. И что получилось?
Соображай лучше, обдумай все и тщательно взвесь.
Кстати, Кирилл. Даша вскинула голову, как давеча Рик, словно почуяв добычу.
Кирилл — это хорошая мысль. Ведь Фима была знакома с ним. Что это — просто совпадение, роковая, черт ее возьми, случайность или просчитанный ход?