— Фимка, так ведь богатство не в деньгах! — смеялась Даша.
— Господи, ты такая же дура, как была! Тебе легко рассуждать, ты приехала в Москву и сразу все получила, а мне пришлось упорно работать!
Фиме необходимо было признание ее великого подвига, ее длинного пути к благополучию и подтверждение собственной значимости. Дашка не признавала, восхищаться отказывалась, и приятельница обижалась. Они всегда были разными. Дашка так и не научилась одеваться с шиком, избегала тусовок и лишь раза два была с Андреем на банкетах. А Фима это дело уважала и неизменно появлялась на презентациях, выставках, проникала на деловые встречи и закрытые мероприятия, была в курсе всех событий.
— Так что у тебя стряслось, Комолова? — спросила она, глядя, как Дашка уминает торт. — Ты не бурчи, ты прожуй и нормально скажи. Я же вижу, с тобой что-то не то.
— Чё ты видишь? Я просто проголодалась.
— При набитом доверху холодильнике?
— Фим, ты чего пришла-то?
— Беспокоюсь, — призналась та, — у тебя вчера такой голос был… Ты с Кириллом, что ли, поругалась? Нет? А что, опять Комолов чудит? Чего ты башкой трясешь?
Даша попыталась вежливо объяснить, что не настроена общаться. Конечно, она уже впустила Фиму, уже съела половину ее торта, но от этого положение вещей не меняется — очень хочется спать и все такое.
Фима не поверила, но обиделась.
— Мы с тобой сто лет не виделись, а ты меня гонишь! У меня между прочим книжка вышла, я тебе вот привезла. На, вот. Глянь, какая обложка, какая бумага! Не то что эти романы бульварные на туалетных клочках!
— Фим, спасибо, ты молодец, у тебя все здорово получается. Но мне не до стихов сейчас.
— Дарья! Это не стихи, это — поэзия. Вот, слушай…
Даша обреченно потянулась за следующим куском торта.
В конце концов Фима действует на нее успокаивающе. И главное — она не занимает телефон и хоть грубо лезет в душу, но делает это только для видимости. Фиму всегда интересовало только собственное «Я».
Подобный эгоизм сейчас был Даше на руку.
Она могла спокойно подумать о том, что услышала утром. Собственно, что такого особенного она узнала? По ее мужу соскучилась какая-то посторонняя баба, и ему не терпелось развлечь эту бабу, и его ложь насчет сына была очевидной и кощунственной.
Но разве лживые слова Андрея принесли такую боль?
Разве не разочарование?
Даша наконец-то поняла, что все это время, запрещая себе надеяться, верить, любить, только тешила уязвленное самолюбие. Лишь гордость не позволяла ей признать, что нет виноватых и нет виновных и что любовь по-прежнему живет в сердце. Андрей заставил принять его правила игры, и потом, когда он добивался ее прощения, когда он обнимал ее, и в его глазах стояли слезы, Даша думала лишь о том, что это — игра. Она застряла на его словах о том, что он лишит ее сына. Она безумно боялась, что муж стремится создать всего лишь иллюзию счастья, вернуть ее доверие только ради Степки.
— А где Степка? — вдруг услышала Даша голос приятельницы.
— У? Так в школе.
— Так рано? — удивилась та. — Бедные дети, все их чему-то учат, учат, а получаются дурачки вроде твоего Комолова.
— Прекрати, — поморщилась Даша.
— Ты все еще не можешь решиться на развод?
— Кто тебе сказал, что я собираюсь разводиться?
— А как же Кирилл? Разве ты не хочешь быть с ним или из-за Степки боишься? Знаешь, Кирилл всегда отлично ладил с детьми. Я помню, когда мы учились в институте и была практика в школе…
Дашка движением руки прервала ее.
— Извини, мне позвонить надо.
— Ему?
Даша, не отвечая, набрала мобильный Андрея. Потом вспомнила, что он потерял телефон, порыскала в записной книжке и позвонила в офис.
Для чего она делает это, было неясно. Проверить, действительно ли он на работе? Услышать его голос? Лишний раз сказать ему, как он ей омерзителен и противен?
Абсурд! Не дожидаясь ответа, она повесила трубку и уставилась в окно.
— Что, еще спит? — полюбопытствовала Фима.
— Ага.
Дашке снова захотелось оказаться в объятиях Кирилла. Ну с какой стати она должна сидеть дома взаперти, когда муж прохлаждается, неизвестно где и с кем? На телефон можно посадить охрану. И вообще, еще раз надо поговорить с Кириллом о сыне, вдруг вчера он что-то упустил из виду…
Она знала, что обманывает себя. Но решительно прошла в комнату, переоделась под градом Фиминых вопросов и позвала ребят, которые маялись в машине.
— Я уезжаю по делам. Сидите дома, отслеживайте звонки, — стараясь придать своему лицу и голосу уверенное выражение, командовала она. — Мне необходимо уехать!