После чего в кабинете установилась долгая тишина.
— Значит, ты думаешь, что Степку забрали, чтобы меня извести? — наконец спросил Андрей.
— Получается так.
Комолов зачем-то кивнул. Виски снова нестерпимо заломило. Он провел ладонью по лицу, словно вытирал пыль.
— Надо к Дашке ребят послать.
— Она у тебя что, одна? — удивился Никита, который уже привык не удивляться.
— Она у меня одна, — повторил, словно попка, Андрей и, не замечая недоуменного соловьевского взгляда, добавил: — Единственная.
— Мать твою, — буркнул Никита, — ты и правда рехнулся! Алле, гараж! Комолов, ты где? Ты Дашку одну оставил или как?
Андрей нахмурился.
— Или как. — Ему вспомнились два здоровых бугая, посапывающих в его кухне на диване. — Если все так, как ты предполагаешь, надо еще людей послать.
Он достал мобильный и связался с Николаем.
— Она меня убьет, — переговорив с начальником охраны, сообщил Андрей Соловьеву.
Никита покосился на него с недоверием.
— Ладно, — встряхнулся Андрей, — я пока дописываю, а ты размышляй. Вслух, пожалуйста.
Соловьев довольно хмыкнул и потер ладони друг о дружку.
Сначала скрипнул паркет на лестнице. Потом медленно и почти бесшумно приоткрылась дверь. Даша завозилась, изображая внезапную тревогу спящего человека.
— Ну что? — раздался Димкин шепот.
— Тсс… Спит вроде, — отозвался еще тише его напарник, стоя в дверях Дашкиной спальни.
— Пошли чайку дербалызнем, — услышала Дашка, когда за ними закрылась дверь.
Идите, идите.
Это очень кстати. Пока они на кухне, Дашке удастся забрать машину. Все же без нее ей пришлось бы трудновато.
Даша встала, засунула под кровать дурацкий Димкин ботинок и стала одеваться. Время от времени она подходила к двери и прислушивалась. В трюмо в этот момент мелькали три женщины с напряженными и загадочными лицами. Просто джеймсы бонды в юбках.
Тройное отражение собственной персоны настигло ее в самый неподходящий момент. Дашка как раз натягивала на себя свитер и одновременно пыталась запереть дверной замок. Увидев себя в зеркале, она вздрогнула. Эти особы с безумными глазами и бледными, бескровными ртами не имели с ней ничего общего! Что еще такое? Где решительный взгляд? Куда подевалась уверенность?
Дашка одернула свитер, пригладила всклокоченные волосы и потрясла кулаком перед зеркалом. Вон отсюда, трусливые твари! Здесь останется только она — сильная женщина, которая ничего не боится и со всем справится.
Женщина, у которой пропал сын.
Думать об этом нельзя.
В юбке будет неудобно, вот что. Вот о чем следовало поразмышлять, остальные мысли могли убираться вслед за теми перепуганными курицами в зеркале.
Дашка сменила юбку на джинсы, снова подошла к двери и прислушалась. Нет, подозрительных звуков не доносилось, надо было спешить, пока охранники не выпили весь чай и не пришли снова проверять, хорошо ли ей спится.
Даша решила не медлить больше и, заперев дверь своей спальни на ключ, ринулась к окну. Неожиданная мысль остановила ее. Двигаясь на цыпочках, Дашка вышла из комнаты. Ей понадобятся деньги, это было очевидно, и как это она не подумала об этом раньше. Деньги, которые она украла у собственного мужа. Деньги, на которые она собиралась устраивать новую жизнь.
Об этом тоже нельзя было думать.
В Степкиной комнате все было по-прежнему. Развалы учебников, кассет, дисков, тетрадей на письменном столе. Футбольный мяч невесть каким образом оказавшийся на подоконнике. Мятая футболка на спинке стула. Еще одна — на кресле.
Нельзя. Нельзя на это смотреть.
Нужно открыть ящик стола и забрать сумочку с деньгами. Нужно уйти отсюда.
Дашка решительно двинулась через всю комнату. Споткнулась, нелепо взмахнула руками и, едва удержав равновесие, оперлась на кресло.
Под ногами у нее лежал Степкин тапок.
Мягкий, ворсистый тапок.
Смешная заячья морда с висячими ушами на макушке.
Степка любил эти тапки. Несмотря на всякие модные широченные штаны с множеством карманов, куда поместился бы и Андреев «дипломат». Несмотря на футболку с изображением Курта Кобейна. Несмотря на супернавороченные кроссовки «Адидас». Несмотря на «чисто конкретно», «сидюк», «висюк», «ясный перец», «сто пудов» и прочую чушь. Несмотря на «Мам! Я не маленький!»
Маленький…
Заяц на тапке, кажется, подмигнул Дашке.
Она не скоро смогла остановиться и вытереть мокрое от слез лицо.
Кирилл — вот о ком следовало подумать. И Дашка стала думать. Она думала, когда с сумочкой под мышкой кралась по лестнице, когда на цыпочках бежала вдоль холла, когда мчалась по двору к гаражу. И сомнений у нее не осталось. Все сошлось. Раз похитители не имеют отношения к Андрею и его чертову бизнесу, значит, Степка у Кирилла.