Алиция рассказала мне о том, как давали показания сотрудники в их комнате. Можно сказать, все они несли сплошную чушь. Вместо ответа на какой-то конкретный вопрос следователя Казимеж вдруг принялся нести полную ахинею на тему о том, как в нашей мастерской пользуются телефонами. Долго никто не мог понять, к чему он ведет, потом дошло — таким окольным путем он пытался объяснить свое отсутствие на рабочем месте, так как был вынужден выйти в город, чтобы позвонить. А потом вдруг заявил, что категорически возражает против осмотра следственными властями ящиков его письменного стола. Те вовсе и не собирались этого делать, но, услышав такое заявление, капитан немедленно проявил самое горячее желание ознакомиться с содержимым вышеупомянутых ящиков и, заглянув в них вопреки демаршу Казимежа, обнаружил там семь пустых водочных бутылок, аккуратно сложенных в рядок.
Разбуженный Рышард ни с того ни с сего с оглушительным криком напустился на капитана — он, Рышард не позволит всякому дураку портить себе жизнь. Только потом выяснилось, что он имел в виду покойного Тадеуша, хотя оставалось непонятным главное — так это он прикончил Тадеуша, чтобы тот не портил ему жизнь, или все-таки не он, потому что Рышард круто поменял тему и принялся столь же громогласно кричать о другом — что бы ни происходило, а он, Рышард, все равно уедет, когда только захочет, причем с ребенком, пусть даже рушится мир! Поскольку капитан не был в курсе обстоятельств личной жизни Рышарда, он, естественно, воспринял его крики, мягко говоря, с недоумением.
Я была в курсе, но тоже не уловила связи:
— При чем тут его отъезд? Как он связан с убийством?
— Думаю, никак, — пояснила Алиция, — но отъезд уже давно стал его навязчивой идеей, и чуть что — он впадает в ярость.
Дело в том, что Рышард уже четыре года уезжал на Ближний Восток на работу по контракту, считая это своей единственной возможностью выбиться в люди. Четыре года жил он в мечтах о будущем благосостоянии, и эти миражи совершенно заслонили от него отечественную действительность. Работая в нашей проектной мастерской, он не удосужился даже приобрести орудия труда, поскольку и так вот-вот уедет, и вообще ни о чем другом ни думать, ни говорить не мог. В чудесное путешествие Рышард отправлялся с обожаемой дочкой, которая осталась с ним после развода.
— Что он голову всем морочит? — возмутилась я. — Тадеуш мешал ему уехать, что ли? Зачем строить из себя дурака и только запутывать следствие?
— Совершенно незачем, — согласилась со мной Алиция и продолжала свой рассказ.
После того как капитан с облегчением покинул их комнату, все они, как и мы в своем отделе, тоже принялись вспоминать, кто что делал. Выяснилось, что все они покидали комнату незадолго до убийства Тадеуша, кто на короткое время, кто на более длительное. Наибольшие подозрения вызвала Анка, которая свое довольно продолжительное отсутствие объясняла тем, что приводила в порядок одежду в дамском туалете. Но не уточнила, что с ее туалетом случилось, а за то время, которое она провела там, Анка успела бы несколько раз сменить самые роскошные бальные платья. С корсетами.
Данное обстоятельство неприятно удивило меня.
— Что ты говоришь! А мы как раз признали Анку невиновной.
— Мы, в общем, тоже так считаем. А вы кого подозреваете?
— Половину наличного состава. А самое неприятное в том, что само убийство представляется нам неосуществимым. И так и так прикидывали, никак не поймем, каким образом умудрились придушить Тадеуша…
Тут к нам подошли одновременно, но с разных сторон Анка и Моника. Пришлось прервать разговор.
Только что Моника присутствовала при даче показаний Ирэной, в связи с чем преисполнилась самых мрачных предчувствий.
— Эта идиотка закусила удила и удержу не знает. Вцепилась в свою книгу записей и тычет ее всем под нос. Клянется, что в нее записан любой, кто выходил из мастерской в рабочее время. Ни на какие вопросы не отвечает, только знай книгу подсовывает.
— Ну, значит, Ярослав попадется. Его не было, в книжку он не записался и теперь не знает, чего держаться.
— И что это на нее накатило? Ведь всех нас подведет под монастырь. Неужели смерть Тадеуша такой удар для нее, что так злобствует?