— Перестаньте, иначе я спячу! Ведь убийство — реальный факт. Хоть с этим вы согласны?
— Согласна.
— Ну и значит…
— А вот что это значит — не знаю.
Вконец расстроенная, разом потерявшая всю свою энергию, я сидела молча, тупо уставившись на красавца прокурора. Выжидательно помолчав и ничего не дождавшись, тот тяжело вздохнул, закурил новую сигарету и подошел к делу с другого конца.
— Давайте теперь поговорим о двери между кабинетом и залом. Дверь была заперта… или нет? Не может свидетель сказать неправду?
— Этот свидетель соврать не может, уж поверьте мне. Этот свидетель — человек трезвый, уравновешенный, не истерик, не выдумщик, не безответственный шутник. Если он сказал, что дверь была заперта, значит, так оно и было.
— Поскольку никто из опрошенных не признался в том, что запер он, следует предположить — дверь запер убийца. Зачем?
— Чтобы не распахнулась в неподходящий момент или чтобы ему не помешали. Кто-нибудь мог нечаянно войти.
— Чем запер?
— Ключом. Когда-то он постоянно лежал в ящике стола директора, это мы выяснили. А тот ключ, что капитан обнаружил в нашем вазоне…
— Он как раз от этой двери, — подтвердил прокурор.
Вот как! А ведь Янек выходил на балкон, когда Лешек ел свою рыбу… Ну и что? Мало ли зачем человек мог выйти? Ни за что не поверю, чтобы Янек…
Мы помолчали.
— На ключе могли остаться отпечатки, — робко начала я. — Он был такой… весь осклизлый…
— И даже очень. В вазоне он находился не один месяц.
— Тогда убийце пришлось бы сначала вытащить его из этой пакости.
— Правильно. Вытащить, осторожно, не очищая, воспользоваться им и опять бросить в вазу. Очень неглупо!
Я совсем пала духом. Помолчав, спросила:
— А что Зенон говорит о ключе? Его вы спрашивали?
— Категорически отрицает какую-либо к нему причастность. Ничего не знает, ключом никогда не пользовался, ему неизвестно, где был ключ раньше и где находится сейчас.
Дьявол утверждал, что о ключе знаю только я и убийца. До сих пор дьявол был во всем прав. Этот ключ видели все, сейчас он в распоряжении следственных властей… Что-то тут не так. Зенон утверждает, что ему ничего не известно? Минутку, что-то такое мне вспоминается…
— Погодите немного, пан прокурор, позвольте мне сосредоточиться. Было что-то, связанное с ключом…
Опершись локтями о стол, закрыв лицо руками, я попыталась вспомнить, что же такое когда-то было, из-за чего я сомневаюсь в правдивости слов Зенона? Что-то такое было…
— Нет, — я опустила руки. — Не могу вспомнить. Склероз, знаете ли… Поспрашиваю коллег, может, они припомнят. Но одно могу вам твердо сказать — Зенон о ключе знал!
— Это опять ваша личная убежденность?
— А разве мы, черт побери, пришли сюда не для того, чтобы побеседовать о моих личных убеждениях?
— Ну хорошо, хорошо, не сердитесь. Запер, значит, убийца дверь.
— С какой стороны он ее запер? — перебила я прокурора. — Это очень важно. Мне надо представить, как все происходило. Так с какой стороны убийца запер дверь?
Странно как-то посмотрев на меня, прокурор вежливо ответил:
— А вот этого мы не знаем, к сожалению. По ключу этого не определишь.
До меня дошел смысл странного взгляда. Если убийца запирал дверь со стороны кабинета, ему надо было бы остаться в кабинете одному, выждать подходящую минуту, когда не было ни Зенона, ни Збышека. Разве что… Разве что запер один из них. Но и им тоже удобнее было бы пройти через дверь и запереть ее уже потом, а значит, со стороны зала. Если же это сделал кто-то другой, то ему… то ему тоже удобнее было запереть из зала, там ведь всегда практически пусто. Я почувствовала, что начинаю путаться.
— Да помогите же мне, черт возьми! — гневно потребовала я. — Видите же, что у меня в голове все перепуталось!
— Очень правильно путается. Секретарша показала, что, кроме двух хозяев кабинета, никто другой не оставался там в одиночестве.
— Значит, дверь была заперта со стороны зала, другого ничего не остается. Запер, значит, убийца дверь… Наверняка собирался потом отпереть ее, но не отпер. Почему?
— Не торопитесь. Итак, вы пришли к выводу, что кто бы ни запер дверь — один из двух хозяев кабинета или кто-то другой, — дверь была заперта со стороны зала?
— Да. Вы сами сказали, в кабинете, кроме Зенона и Збышека, никто не оставался в одиночестве, так что вряд ли это сделал кто-нибудь из посторонних.
— И все-таки такое исключить нельзя. Не так уж сложно вытащить ключ из ящика, если знать о нем. А если из вазона…