– Про вашу любовницу Полину и встречи в девятиэтажке на Соколовой улице, – врезала я ему под дых.
Редька вмиг стал серьезным и сердитым:
– Вас послал Никифор Олегович? Зачем этому старому дураку надо было вмешивать сюда посторонних?
– Не Никифор и не Олегович. Ваш тесть здесь ни при чем, дело в другом.
– Да? И в чем же, интересно?
– Дорогой Семен Семенович, дело в том, – вещала я задушевно, – что некоторое время тому назад вы обидели одного человека. Очень обидели.
– А-а, так вы от Петрова? – торжествующе спросил Редька. – И что же он думает, что я возьму его обратно на работу? После такого бесцеремонного шантажа?
– Нет, Семен Семеныч, я не от Петрова. Как там документики поживают?
– Не брал я никаких документиков, – нервно воскликнул мужик, – что вы ко мне пристали!
– Между прочим, я не говорила, что вы их брали. Я спросила, как они поживают. Но вы сами себя выдали. И вовсе я к вам не приставала.
– Никак не возьму в толк, что вы имеете в виду?
– Где документы милиционера Анатолия? – выкрикнула я громовым голосом. – Вы знаете, сколько дают за такие шутки? Немедленно отдайте, иначе вам не поздоровится!
По лицу Редьки было видно, что внутри его происходит мучительная борьба – ему не хотелось проигрывать в этой схватке. Но, видимо, благоразумие все же перевесило, и он глухо произнес:
– Ну хорошо, ваша взяла, я отдам удостоверение этого придурка. Только сейчас его у меня с собой нет. Я отдам его позже. Дайте мне ваш контактный телефон. – Мужик достал мобильник.
Дав ему номер своего сотового, я отправилась в редакцию. Там я застала следующую картину: надувшегося Ромку, державшегося за лоб, смеющуюся Маринку и слегка улыбающегося Виктора.
– Что случилось, кто обидел Рому? – спросила я коллектив.
– Он сам себя обидел, – пояснила Маринка, – стал играть с Виктором в карты на щелбаны. Три раза выиграл, а один раз проиграл.
– Ну и что?
– Ромка, покажи. – Курьер убрал руки со лба – там оказалась большая шишка.
– Витя, ты изверг, – ахнула я, – зачем изуродовал ребенка!
Фотограф пожал плечами, мол, сам виноват.
– Так, – констатировала я, осмотрев редакцию, – значит, вместо работы отдыхаем и развлекаемся, да? А кто криминальную хронику будет готовить? Пушкин?
– Ну, Оленька, – стала оправдываться Марина, – ты же знаешь, как мало событий происходит в такую жару.
– И ты хочешь сказать, что в городе ничего не случилось?
– Ну, один перепившийся алкаш собутыльника своего амфорой огрел – тот и умер.
– Чем огрел?
– Старинной амфорой – они в краеведческом выпивали, в подсобке.
– Да уж, скоро того и гляди из мушкетов начнут палить, – сыронизировала я. – Кажется, Маринка, скоро твой любимый сосед будет в безопасности.
– Ой, а как тебе это удалось? – спросила благодарная подруга.
– Ценой невероятных усилий мозга и мускулов.
Маринка обняла меня и закружила.
Дернул меня черт раздавать обещания, не сделав дело до конца. Чует мое сердце, будет еще какой-нибудь сюрприз, и наверняка не самый приятный.
Звонка от Редьки я в этот день так и не дождалась. Купив по пути газету «Тарасовский экспресс», я двинула домой. Уж если расслабляться, так по полной – ничего смешней этой газеты я не знала. Чего стоили одни только заголовки: «Живые динозавры в Подмосковье», «Секс-двойник президента». Похоже, вся газета составлялась людьми с богатой фантазией, которым даже не требовалось выходить из редакции, чтобы создать номер.
Выходя из машины, я увидела на скамейке возле моего подъезда двух довольно рослых тинейджеров. Когда я заходила в подъезд, один из них молодым баском прокомментировал: «Теть, ты откуда такая красивая?» Заверив пацана, что я такая от мамы с папой, я стала подниматься по ступенькам. Дожили – мне уже подростки комплименты делают! Я представила себе учебное пособие «Межполовые отношения в детском саду» и хихикнула.
Внезапно мне сделалось страшно – лампочка на моей лестничной площадке не горела. Я вспомнила мстительного Редьку и подумала, что уж слишком легко мужик согласился на мои условия.
Тут что-то темное зашевелилось у моей двери. Я только и успела завизжать, как на мою голову обрушился какой-то твердый предмет.
Журчание воды… Как приятно! Стоп, какая вода? Что случилось? Разлепив с трудом ресницы, я увидела давешних тинейджеров – один из них поливал меня водой из пластиковой бутылки. По-видимому, я лежала на лавочке у подъезда
– Глянь, Санек, кажись, очнулась, – сказал тот, что был поплотнее.
Язык не слушался меня, я лишь пролепетала:
– А-а… Что случилось, ребята?