Мужчина в штатском внимательно посмотрел на Лешека, лицо которого выражало вежливую обеспокоенность. Помолчав, он коротко бросил: «Капитан», — и вернулся к Янушу, который тем временем мог немного прийти в себя.
— Ну так как же все происходило? Откуда вы знали, что в конференц-зале лежит жертва преступления?
Януш сердито вскинулся:
— В том-то и дело, что я не знал! Кабы знал, ни за что бы туда не поперся, подождал, пока какой другой дурак не обнаружит труп!
— Но вы ведь сами минуту назад четко заявили, что забыли об этом!
— Потому что и в самом деле совсем забыл об этой дурацкой истории с убийством Тадеуша, а как вошел туда и увидел — меня словно громом ударило! Не знаю, как я сам не помер там на месте!
— Минутку, спокойно!
Беспомощно оглядевшись, капитан потянулся за стулом Витольда, споткнулся наконец о его доску, пытаясь сохранить равновесие, оперся о стоящую рядом чертежную доску, в последний момент успел подхватить съезжавший по ней пузырек с тушью и врезался локтем в мою лампу. Усевшись наконец на стул Витольда, возвышающийся над остальными, он облегченно вздохнул, взглянул на нас, на картину Лешека и еще раз повторил:
— Минутку, спокойно.
Мы и без того сидели спокойно, ожидая, что еще предпримет представитель властей. А тот обратился к Янушу:
— Прошу четко отвечать на мои вопросы. Что вам было известно об убийстве до того, как вы обнаружили труп?
Ответ был предельно четким:
— Ничего.
— Что?
— Ничего.
— Но ведь вы сами сказали, что знали об убийстве.
— Я сказал, что знал? — удивился Януш. — Ну, значит, я не так выразился. Ведь мы все знали! Нет, опять я не то говорю. Все знали то, что Иоанна сочинила. Иоанна, да объясни же сама все этому пану, я не могу!
— Ничего не получится! — с горечью сказала я. — Нормальному человеку этого не объяснишь. И вообще, нечего на меня надеяться, тебя спрашивают, ты и отвечай.
— Как же мне отвечать, если я совсем запутался! Представитель власти строго обратился ко мне:
— А вам что было известно?
— Не знаю, — честно ответила я в неожиданном приливе искренности. — Думаю, ничего. Если бы что-то знала, то не вела себя так глупо, раструбив об этом на всю мастерскую.
Глядя на меня, капитан напряженно о чем-то размышлял, а на его лице появилось очень странное выражение. Бросив почему-то еще раз взгляд на картину, он опять обратился к Янушу:
— Во сколько вы туда пошли?
Как видно, Янушу не суждено было ответить на этот вопрос. Дверь открылась, и в комнату вошел Ярослав из отдела смет.
— Прошу прощения, — произнес он, адресуясь в пространство куда-то между Янушем и капитаном. — Януш, там к тебе пришли два типа из резины. Не знаю, что делать.
Капитан почему-то прикрыл глаза, но тут же их открыл, так как эта информация заставила Януша вскочить со стула.
— О господи! — простонал он, хватаясь за голову. — Холера бы их побрала! Выбрали время!
— Минутку, — слабым голосом произнес капитан. — Что там пришло?
— Двое из резины, — послушно повторил Ярослав.
— Черти их принесли… — стонал Януш.
— Что это значит? Из какой резины?
— Какая разница? — в отчаянии простонал Януш. — Это же надо, именно сейчас! Зенон их видел?
— Кто их впустил? — перебил его капитан, отказавшись от дальнейших попыток выяснить сорт резины.
— Никто, — испуганно ответил Ярослав. — Ждут в холле и очень недовольны.
Лешек подлил масла в огонь.
— А ведь еще и пиво придет, — напомнил он с мрачным удовлетворением.
Януш совсем пал духом.
— Ну тогда конец! Гражданин начальник, я должен с ними… Ярек, беги к ним, скажи, что у нас убили Тадеуша… Нет, скажи, что меня убили… и Зенона тоже, скажи, что тут всех поубивали! Пусть катятся к чертовой матери, завтра они все получат, только пусть не распускают язык и не попадаются мне на глаза.
— В чем дело? — крикнул капитан, потеряв терпение. — Никуда вы не пойдете! С посторонними разговаривать запрещается. Вы что, не понимаете? Ведется дознание…
— Содом и Гоморра! — радостно воскликнул Янек.
В самом деле, и обстоятельства, и люди будто сговорились, чтобы неразбериха была полной. Преступление, совершенное в рабочем помещении, до того нас всех ошеломило, что пока мы были не в состоянии предвидеть всех его последствий. А одно из них проявилось немедленно.