«А с какого хуя это я должна уёбывать? Сам и уебывай, я здесь прописана» - заявила Наташа, вытирая рукой сопли, густо подкрашенные кровью.
«Квартира-то моя».
«Вот суд и разберется заодно, чья квартира. А то интересный какой – четыре года со мной трахался, теперь по-любому денег должен. Пока я себе нового мужика найду, пока выйду замуж, я чо – работать должна? Не охуел ли ты, милый?»
Наташа встала, держась рукой за стену и, оставляя на обоях кровавые разводы, пошатываясь, прошла на кухню. Там она достала из сумочки начатую бутылку «Мартини» и налила себе половину чайной чашки.
Геша прошел следом. То, что он сказал дальше, не было ни вопросом к благоверной, ни к нравственному высшему Атману, которого, как Геннадий подозревал, не существует в принципе. Он обращался скорее сам к себе, удивляясь произошедшей за какие-то пару лет метаморфозе:
«Да… забавненько. А помнишь, что ты мне четыре года назад втирала? Дескать, люблю тебя Гена, жить без тебя не могу, а сейчас что?»
«Что, что… Приоритеты поменялись, сейчас время другое. Ну и ты тоже уши развесил. Я красивая женщина, должна жить в комфорте и достатке, ни в чем себе не отказывая, а настоящий мужик должен обеспечивать семью, заниматься бизнесом и уделять любимой все свое время. Я думала, ты именно такой, а ты мало того, что нищий, так еще и полный мудак. Кроме хуя, ничего у тебя нет, а хуй есть у всех. Потом моду взял, бить меня, гад. Завтра же пойду в травмпункт за справкой, а потом в отделение, заявление писать».
«В который раз?» - Поинтересовался Геша: «Ко мне участковый заходил недавно, кстати. Хуйню какую-то нес, типа, что семья это ячейка общества и на вопросы надо смотреть ширше, а к людЯм быть мягше. Единственное, что я понял из его пиздежа, так это то, что за семейные побои дело никто заводить не будет. Короче, пока я тебя не прикончу, доблестная полиция будет бездействовать».
Геннадий Николаевич замолчал и глубоко задумался: «А если прикончу, труп куда девать? Ну ладно, разделать можно и в ванной, прям ножовкой по металлу, а дальше? Куски по полиэтиленовым пакетам, потом захуячить в большую сумку, отвезти на помойку в другой район… Эх, бля, все равно придется несколько ходок делать, эта сука килограмм шестьдесят весит, не меньше. А кругом видеокамеры, а если менты остановят, а если куски найдут? Ее мамаша после пропажи дочурки такой вой поднимет, и я первый подозреваемый».
Наташа меж тем, увлеклась собственным монологом: « Вот напишу на тебя заяву, а потом сразу в суд. Разделим твою сраную хату, продам свою часть и на полгода жизни точно хватит» - и благоверная щедро подлила себе желтого пойла.
«Пока у родителей перекантуюсь, я еще молодая, красивая, похожу по модным клубам, ты чо думаешь, я себе мужа не найду? Я тебе просто не по карману, придурок, найди кого попроще, да пострашней, я девочка дорогая».
Геша давно уже не слушал возлюбленную, стрелять монстров полностью расхотелось, тем паче ничего плохого они ему не сделали, хотелось прикончить кого-нибудь другого, но трудности в осуществлении данного деяния, пока перевешивали очевидные желания.
Геннадий бесцельно скользил глазами по кухне, и неожиданно его взгляд сфокусировался на длинном ноже с широким лезвием. Именно им он пользовался, когда появлялась охота нарезать себе овощной салат в качестве закуски. Таким ножом было очень удобно разделывать все нужные ингридиенты, к тому же он сам недавно его точил и не сомневался в бритвенной остроте данного кухонного аксессуара.
«Не, не пойдет. Потом кухню придется всю ночь оттирать, а у меня с мытьём полов старые проблемы».
Тут взгляд Геши остановился на утюге, обмотанным электрическим шнуром. Геннадий задумчиво взял его в руки, размотал шнур и вдруг неожиданно вспомнил сегодняшнее происшествие в заброшенном здании. Мозг еще не успел выстроить логическую цепочку от «А» до «Б», а рука уже размахнулась и щедро приложила возлюбленную утюгом по затылку. Поперхнувшись на фразе: «Мужчина должен…», Наташа упала лицом на столешницу и, наконец, заткнулась.
«Нет, одним ударом эту тварь не прикончить, надо доделать» - подумал Геша и, приподняв голову супруги, обмотал вокруг ее шеи провод. После чего, сбросив тушку мадам на пол, он, взял утюг одной рукой за ручку, другой за электрическую вилку и затянул провод изо всех сил. Тело несколько раз дернулось и затихло. Подержав пару минут для верности импровизированную удавку в натянутом состоянии, Геннадий размотал провод и поставил утюг на место.
«Что сделано, то сделано» - подумал наш герой, схватил труп за ноги и потащил в ванную комнату. Там он усадил покойную супругу в углу и вымыл руки.