— Да больше некому, — бурчит её сестра. — Нас четверых связывает только Малийский. Уж не знаю, как он это провернул, но я уверена на сто процентов, что это он.
Они замолкают. Малийский… Возможно. Решил отомстить нам за то, что мы его отправили за решётку. Это самый оптимальный вариант. Но тогда кто его помощники? И зачем они это делают? А самое главное, как, если Саша сидит в тюрьме? По крайней мере, должен там сидеть.
— Если он узнает, что мы собрались вчетвером, то раскроет все наши секреты, — говорю я, прикусываю губу. — Нам нужно быть осторожнее.
— Тогда давайте прямо сейчас это сделаем, — выпаливает Соня. — Выложим всё, чтобы потом аноним не смог ничего нам сделать. В чём проблема? Если всё равно потом раскроется. Мы должны действовать заодно.
Я пожимаю плечом.
— Да, в принципе, я и так уже всё рассказал. У меня проблемы с Арчи. Я должен кучу денег, и если я их не верну, то мне конец, — невозмутимо говорю я, вспоминая про Кристину, которая утверждает, что залетела от меня. Вряд ли стоит об этом сейчас упоминать, и вряд ли это вообще имеет значение, потому что ребёнок всё равно не мой.
— Ладно, — Соня смотрит то на Машу, то на Матвея.
Но Розина-старшая упорно молчит — я пристально смотрю на неё, пытаясь понять, о чём она сейчас думает. На её лице мелькает страх и даже какой-то ужас.
— Я подсел на транквилизаторы, травку и ещё кое-что, — безмятежно бросает Матвей. — И мне плевать, что вы скажете, так что не утруждайтесь.
Я продолжаю смотреть на Машу, потому что новость о колёсах друга мне уже не нова. Девушка косится в мою сторону, и мы встречаемся взглядами. Я прекрасно понимаю, что сейчас у неё в голове. День, когда мы с ней переспали. Я пытаюсь взглядом показать, чтобы она даже не думала рассказывать об этом. Если Соня узнает, она психанёт, и тогда пиши пропало. Она не поймёт, и тогда не видать нам совместной работы. Хотя, постойте. Это ведь именно она предложила собрать всех.
Соня смотрит на Машу, но та усердно прячет взгляд. Молчи. Придумай что-нибудь левое, только ни слова про тот вечер. Пожалуйста, не будь такой тряпкой. Молчи.
Девушка набирает в грудь воздух и выдыхает. Напряжение нарастает и с каждой секундой обрушивается на нас сверху, словно каменная плита. Маше тяжелее всего, и я буквально слышу, как яростно метаются её мысли в черепной коробке.
— Я переспала с Егором, — выпаливает девушка.
— Ну, заче-е-ем? — стону я, запуская руку в волосы. — Нахрена ты сказала?
— Что?! — почти одновременно со мной выпаливает Соня. — Что, блять?!
Маша виновато смотрит то на меня, то на сестру.
— Нихуя се, — присвистывает Матвей.
— Блять, вы серьёзно? — продолжает возмущаться Соня, прожигая меня взглядом. — Ты трахнул мою сестру?
Она скрещивает руки на груди, пытаясь переварить только что услышанное.
— Мы были бухими, — пытаюсь оправдаться я. — Случайно встретились, вспомнили старые времена. Ей ночевать негде было, я и позвал к себе…
— Да плевать, — Розина-младшая зло толкает меня в плечо и направляется к выходу.
— Мы же расстались, чё сцены устраиваешь?! — злюсь я.
Девушка резко останавливается и поворачивается ко мне.
— Это не даёт тебе права трахать мою сестру! — почти орёт Соня.
— Трахаю кого хочу, законом не запрещено! — выпаливаю с горяча я.
Девушка качает головой, морщится, затем смотрит на Машу, а после поспешно выходит из комнаты. Я слышу, как хлопает дверь, оповещая, что истеричка покинула квартиру. Я поворачиваюсь к Розиной-старшей.
— Довольна? — с упрёком тяну я. Девушка обнимает себя руками, так и норовя разреветься. — Нахрена ты сказала?
— Она бы всё равно узнала, — прикусывает губу Маша. — И я устала уже скрывать всё это дерьмо. Это грузит слишком сильно. Тебе-то вообще без разницы. Переспали, ну и ладно!
— О, ну, конечно! — возмущаюсь я. — Я же такой пофигист и эгоист. Думаю только о том, кому бы присунуть. Чё вы из меня делаете постоянно последнего урода? Это, между прочим, не я себе спину сломал. Если бы не это, всё было бы по другому.
— Да, ты прав! — выпаливает Маша. — Уж извини, что я согласилась помочь двум подросткам, которые своими головами думать не могут. Вы могли чего похуже натворить.
— А, может, и нет.
— А, может, и нет, — соглашается девушка. — Я ухожу.
Она сжимает зубы так сильно, что я вижу жилки на её челюсти, а затем направляется вслед за сестрой. Я жду, пока входная дверь хлопнет, и только после этого заваливаюсь на кровать, шумно вздыхая.