Таким образом вместо положенных двух телохранителей в эту ночь у дверей опочивальни Василия Степановича не смыкало глаз аж шестеро вооружённых человек. Всё было спокойно до той минуты, пока внешний караул не притащил сюда какого-то полупьяного бомжа.
— Э-э, что ещё за фокусы, — подорвался к ним Юрик, на ходу вынимая из наплечной кобуры готовый к бою ствол.
— Это наш сотрудник. Ему срочно нужно что-то сообщить шефу, — хором пояснили часовые.
— Вы чё, блин, оборзели, — угрожающе зашипел Юрик. — Ночь на дворе. Хозяин спит. А они бомжа какого-то в дом тащат. Пошли на свой пост.
— Давайте, мужики, завтра всё выясним, — впрягся Санёк.
Остальные преградили вход в комнату своими телами.
— На самом деле что-то серьёзное, — не отступал часовой, чьё сердце билось в нехорошем предчувствии.
— Пошёл вон, я сказал, — рыкнул Юрик и для большего веса своих слов долбанул рукояткой пистолета по черепу настырного часового.
Тот несказанно обиделся и, оставив гонца на попечительстве своего напарника, набросился на борзого с кулаками. Завязалась драка. Вмешались остальные. Такой шум подняли, что разбуженный этим Стрельцов в ночной пижаме выглянул в коридор.
— Что у вас тут случилось? — сонно хлопал он глазами.
— Да тут к вам какого-то чудика с улицы привели, — объяснил Юрик. — Якобы он вам что-то сказать хочет.
— Какого чудика? — зевнул Василий Степанович.
Часовые подняли с пола, брошенного во время разборки «чудика», и подвели к боссу. Второй часовой взялся пояснять:
— Этот человек — наш сотрудник. Что-то, видимо, у него стряслось
— Этот? — Василий Степанович поводил носом у лица очухавшегося «беркутовца» и вдруг вспылил: — Он же пьяный. С какого он поста? Гадёныш, посмел напиться на службе! Выгоню на фиг!
— Василий Степанович, — встряхнулся гонец. — Цыгане просили вам передать, что головешки вместо вашей дачи — это их подарок ко дню вашего Рождения. Вот.
— Какие головешки? — окаменел Стрельцов.
— Вместо вашей дачи. Вот, — повторил гонец.
Неожиданно в кармане одного из телохранителей Стрельцова проснулся мобильный телефон.
— Слушаю, — прижал он трубку к уху.
Выслушав сообщение, натужено сглотнул и тронул плечо шефа.
— Звонили пожарные. Ваша дача сгорела дотла вместе с охраной.
— Как сгорела? — округлил глаза Василий Степанович. — Кто поджёг?
— Цыгане, — напомнил гонец.
— Какие цыгане? За что они подожгли мою дачу? Что это вообще творится вокруг! — заколотился в дикой истерике Стрельцов. Перегрузка в веществе головного мозга привела к «короткому замыканию» — Василий Степанович как подкошенный рухнул на пол и задёргался в судорогах, при этом пуская изо рта розовую пену. Быстрее всех сообразил Влад. Он упал перед извивающимся змеёй шефом на колени, выхватил из кобуры ствол и затолкал его в рот Стрельцову. Все ахнули. Складывалось впечатление, что он желает облегчить страдания своего шефа. Защёлкали предохранители сразу нескольких пистолетов.
— Дураки! — заорал Влад. — Это же припадок! Врача срочно!
Телохранитель, принявший дурную весть, поспешно полез в карман за телефоном. Пока доктор ехал, Стрельцова внесли в спальню и уложили на кровать, причём всё так же с пистолетом в зубах. Вынимать его было опасно, ибо приступ затянулся, и больной мог откусить себе язык.
Врач «Скорой Помощи» осмотрел пациента, сделал несколько уколов и молча удалился. Стрельцов пришёл в себя и теперь рассуждал вполне осмысленно.
— Со всем этим дерьмом я разберусь позже. А пока, раз уж сгорела та дача, приказываю подготовить к празднику эту. И немедленно приступайте! К утру всё должно быть готово к приёму гостей.
Василий Степанович обращался не к кому-то отдельно, а ко всем сразу. Все, кто был рядом с ним, бросились выполнять приказ.