Храп заторопился за начальством.
— Куда едем? — Как бы, между прочим, поинтересовался он, заняв соседнее с водительским кресло.
— На Кудыкину гору! — окрысился Огонёк. Этот субъект не внушал ему ни малейшего доверия.
Зависла напряжённая пауза, продлившаяся до самого конца пути. Иномарка подрулила к оживлённому пятачку, заставленному палатками, лотками и коммерческими киосками. В народе этот «привоз» прозвали просто «пятаком».
Эта была одна из торговых точек, работавшая под крышей битюговской команды. Здесь, кроме средней руки коммерсил и старух-лоточниц во всю шуршали «лохотронщики», «каталы-картёжники» и прочая подобная афёра. Настоящие хозяева «пятака» сейчас в лице Огонька и Храпа, деловито вышли из машины и вразвалочку направились к входу. Лишь вошли на территорию, как в руки Огонька попался совсем юный мошенник — мальчишка лет тринадцати. Огонёк схватил его за грудки и, подтянув к себе, угрожающе зашипел ему в лицо:
— Айваз где?
Мальчишка испуганно втянул голову в худенькие плечи и тоненьким голоском пропищал:
— В балке. С пацанами в карты режется.
— Свободен! — сочным подзатыльником Огонёк распрощался с юным аферистом.
В этой игре Фортуна была на стороне Айваза, молодого грузина, хозяина трёх четвертей продаваемого здесь товара. Трусоватый по жизни он даже не допускал мысли, что в силу своей национальной принадлежности запросто может пригреться под тёплым крылышком своих земляков, имеющих немалый вес в криминальном мире всей России. Не допускал, потому и исправно выплачивал установленную таксу. Вот только припоздал в этот раз. Ну, с кем не бывает?
— Два лба! — гордо объявил Айваз и демонстративно швырнул карты на металлический столик, поставленный в центре строительного вагончика, приспособленного под кабинет «директора».
— Твою маму!
— Не везёт!
— Блин! — раздались возгласы.
Напарники по игре, трое безмозглых дегенератов, пребывающих здесь в качестве охраны, неохотно сбросили карты. Неожиданно входная дверь едва не сорвалась с петель, и на пороге выросли гости. Охрана повыскакивала и как по команде сунула руки под мышки, где в наплечных кобурах болтались обыкновенные стартовые револьверы — пугачи в простонародье.
— Спокуха, свои! — выкрикнул Огонек. — Айваз, разборок захотел?
— Что ты, дарагой, какие, такие разборки-мазборки, — замахал руками тот и успокоил своих: — Всо под кантолем, парны!
Дегенераты заняли свои места, но руки продолжали держать на рукоятках пугачей.
— Бабки приготовил? — Облокотившись на столик, Огонёк пыхнул на Айваза водочным перегаром.
— Канечно, дарагой, нэ вапрос! Растянул рот в широкой улыбке чернявый и подал бандиту перетянутый резинкой рулончик купюр. — Здэс всэ, можешь пересчитат.
— Верю на слово, пренебрежительно бросил Огонёк и шагнул к выходу.
— У мэня к тэбэ разгавор ест, — притормозил его Айваз.
— Валяй, — без ощутимой охоты согласился помощник Стрельцова.
— Подхадыли недавна джыгыты одни. Пра ваших спрашивали.
— Кто такие? — заметно напрягся Огонёк.
— Не назвались. Сказали, что позже заглянут.
— Ну что ж, подождём. — Огонёк исподлобья взглянул на одного из охранников. Того, как ветром со стула сдуло. Огонек вальяжно раскинулся на освобождённом месте и задымил сигаретой.
— Можэт по румочкэ, — по- халдейски подмигнул Айваз.
— Базаришь, наливай! — вмиг оживился Огонёк.
Директор быстренько организовал стол, предварительно выгнав своих «комсомольцев» на улицу, дабы они не подавились случаем. Храп остался в балке, но за стол приглашён не был. Была задобрена вторая бутылка «Белого Аиста» под жирный шашлычок, когда снаружи раздался довольно громкий свист.
— Прышли, — перевел сигнал на человеческий язык Айваз.
Огонёк вышел первым. В сумраке холодного осеннего вечера маячили несколько крепких фигур.
— Кто такие и чего нужно? — смело, по причине выпитого спиртного, приблизился к незнакомцам Огонёк.
Один из группы выступил вперёд.
— Нам нужен ваш бригадный, — чётко произнёс он.
— Ха-хо! — хохотнул Огонёк. — А мне бы бабу сейчас! А ну свалили отсюдова, пока звездюлей не отгребли!
— Слышь, ты, — Павел, отстранив плечом Геннадия, вплотную приблизился к бандиту. — Ты не глухой?
От одного его вида у Огонька позорно заурчало в животе.
— Вроде нет, — трусливо попятился он.
— Тогда в чём вопрос? — напирал Павел.
— Ладно, — трухнул бандит. — Вы на колёсах?
Павел кивнул.
— Только одна формальность, — идиотски осклабился Огонёк. — Стволы, тычины и прочее оружие оставить придётся.