— Айда сыграем, дорогая! Идём, идём, родная! Не уходи далеко, испытай свою судьбу! — зычно зазывал катала свою жертву.
— Купите счастливый билетик! Билетик счастливый! — зудел другой.
Альберт отошёл чуть в сторону от своих друзей и свистнул к себе совсем зелёного афериста:
— Эй, поди, сюда!
Пацан недоверчиво покосился на незнакомца, но ослушаться не посмел — вид у того больно крутой! Однако, не спасовал.
— Чё тебе? — нахально уткнув кулачки в бока, осведомился он.
— Ну, ты, — Альберт зажал мокрый носик аферистика между двумя своими пальцами. — Я тебе сейчас…
— Отпу-у-усти пидо-о-ор сраный! — что, было, мочи заголосил мальчишка. — Я сейчас свою крышу позову!
Не обращая внимание на угрозы, Альберт всё так же за нос, подтащил пацанёнка к пацанам.
— Может этот знает чего.
— Послушай, соплячок, — Андрей схватился за заклеенный пластырем нос. Каждое слово отзывалось жуткой болью. — Я долго и много говорить не могу. Скажу только две вещи. Первое: твоя крыша — это мы. И второе: и ответь на все вопросы вон того, — кивок на Виталия, — дядьки. Потом к Виталию: — Ты разжуй ему, что почём. Я не могу — кумпол по швам трещит.
Виталик подхватил мальчишку под мышки и отнёс чуть поодаль. Поставил на ноги и задал первый вопрос:
— Ты здесь всех знаешь?
— Всех, — авторитетно заявил тот.
— И всё, что здесь творится, тебе тоже известно?
— Ну, да.
— Тогда слушай, У кого и что скупил на днях Витька Череп?
— Череп-то? — почесал в затылке мальчишка. — Его вооще-то не видать чего-то.
— Я тебя не об этом спрашиваю! — Лёгкий подзатыльник направил таки разговор в нужное русло.
— А, понял! Ему нарик один дрыну какую-то спихнул. Я сам видел.
— Кто этот нарик? Как его зовут?
— Не, не знаю, — замотал головой мальчишка. — Честно.
Альберт настолько вошёл в роль дознавателя, что и не заметил, как вокруг них собралась целая толпа пятаковских мошенников. В общем-то, допрос так и закончился бы ничем, если бы не раздался писклявый голосок из центра толпы:
— Я знаю!
Мошенники вытеснили вперёд совсем юного беспризорника в трудноподдающемся описанию гардеробе.
— Ты? — недоверчиво переспросил Виталий.
— Я! — гордо задрал нос-пуговку салага. — И даже знаю, где зависают. Они там с блядями уже много дней куражатся.
На смену декораций поспешили остальные из компании Виталия. Рогожкин, напрочь позабыв о всякой боли, активно вмешался в разговор:
— Далеко отсюда? Точно можешь показать? Чего молчишь-то?
Беспризорник зыркнул на него взглядом голодного волчонка и, смачно сплюнув сквозь редкие гнилые зубы, ответил одним своим вопросом на все заданные:
— А полтинник отстегнёшь?
Бандюги прыснули в рукава. А Гном достал из кармана куртки бумажник и, вытянув оттуда вожделенный полтинник, помахал им перед носом смельчака.
— Будет твоим, если покажешь.
Сопляк, не удержавшись, громко захлопал в ладоши, но, быстро укротив свои детские эмоции, серьёзно по-взрослому спросил:
— Вы на колёсах?
— Ага, — всё же не без улыбки кивнул Рогожкин.
— Тогда покатили! — Проводник, гордо оглянувшись на свою братию, засеменил впереди крутых дядей.
Банкет наркоманов полыхал в полном разгаре. Малолетки, полностью освоившись в притоне, даже и не думали его покидать. И очень даже огорчились на хозяина, который собирался выдворить их за разведённый свинарник. Но вскоре он сменил гнев на милость, заключив с малолетками договор, который включал в себя три пункта: уборка хаты, походы за спиртным и, естественно, ублажения по полной программе. Малолетки дали своё согласие.
В это утро в нуль обмазанный Кот вообще поехал по фазе. Угрожая большим кухонным ножом, заставил каждую из шалавок, сделать ему минет. Получив требуемое, занялся ещё и групповым изнасилованием. Рыжий пьянствовал в компании с «Тотошей» на кухне. Ни от кого и ничего не требовал только Кроль. Свернувшись калачиком возле батареи отопления, он медленно, но верно впадал в наркотическую кому.
— Здесь, — беспризорник, без всякого сомнения, указал на обшарпанную деревянную дверь.
— Молодец. Просто умничка, — шёпотом похвалил его Андрей и ещё тише спросил: — Как звать-то тебя?
— Лёхой.
— Вот что, Лёха. Дуй обратно и помни, что ничего не видел, никому ничего не говорил, и вообще никого не знаешь. И друзьям своим это же передай. Усёк?
— Усёк. Ты деньги-то дай.
— Ах, да, — спохватился Гном. — Держи.