— На чём повезём? — спросил Кешу Сан Саныч.
— «Семёрка» в гараже стоит. В её багажник и упакуем, — отозвался Иннокентий.
Он вёл себя предельно по-дружески с Храпом, ибо чувствовал за собой вину, оставив кореша один на один с врагом. Теперь зализывал. Только Храпу было откровенно начихать на это. Охранники помогли запихнуть Стаса в багажник «семёрки». Не очень комфортно, конечно. Ну, ничего, не долго ему мучаться осталось. Кеша бросил на заднее сидение «узи», арендованный во временное пользование у одного из охранников, и сел за руль. Храп разместился на переднем пассажирском сидении.
Болото находилось в десяти-двенадцати километрах от дачи Стрельцова. Добрались без проблем. Кеша заглушил двигатель, но фары оставил включёнными и пошёл отпирать багажник. Храп присоединился к нему немного позже с «узи» на плече. Вдвоём они вытащили Стаса из багажника и уложили у самой кромки опасной трясины. Того, что случилось в следующую секунду, Кеша даже не успел понять. Храп, не снимая оружия с плеча, выпустил в его грудь короткую очередь. Окровавленное тело Кеши отбросило в чёрную жижу, и через минуту с чавканьем и хлюпаньем болото сожрало свою жертву.
Сан Саныч освободил своего бывшего бригадира от верёвочных пут, отодрал с губ липкую ленту.
— Ни о чём меня не спрашивай, — сразу упредил он всевозможные вопросы. Раздевайся до пояса.
До Громова наконец-то дошло, что он спасён, и сердце его радостно забилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Он молча снял с себя милицейскую куртку, свою кожанку и рубашку. Тело мгновенно заколотилось в диком ознобе. Храп тем временем нашёл в салоне «семёрки» медицинскую аптечку, в «бардачке» нашёлся перочинный нож.
— Плечо давай, правое, — распорядился Храпцов, прокаливая лезвие ножа на огне зажигалки.
Громов всё-таки позволил себе задать один вопросик.
— А для чего?
— Рептилию твою резать будем, — коротко пояснил Храп.
Стас догадался, кому понадобился кусок кожи с его плеча. Сан Саныч действовал, как профессиональный хирург. Вначале обработал операционное поле йодом из аптечки и только потом безжалостно пошёл кромсать плоть. Стас терпел боль, стиснув зубы. Но ни разу даже не ойкнул. Когда операция была завершена, Храп аккуратненько уложил кровавый лоскут кожи в целлофановый пакетик из-под бинта, а самим бинтом наложил на плечо повязку.
— Садись в машину, — бросил он Стасу и сам сел за руль.
Спустя пять минут «жигуль» выкарабкался на трассу. Проехав по ней не больше километра, остановился на обочине.
— Выходи и сгинь отсюда навсегда, — глядя в лобовое стекло, приглушённо сказал Храп.
Громов вылез из машины и ещё долго стоял под холодным ветром и дождём, размышляя, куда ему податься. Где-то слева дробно простучал колёсами тяжёлый товарняк. Там проходила железная дорога. Туда он и пошёл.
Вернувшись в «резиденцию» Стрельцова Храп прямиком направился в кабинет шефа. Василий, отчаянно борясь со сном, ожидал палача. Но вместо Кеши к нему заявился грязный как чёрт Храп.
— Ты откуда здесь? — удивился Василий. Судя по предположению Кеши, Громов вроде как замочил его где-то.
— Да всё в норме, — улыбнулся Храпцов, — Я ушёл от него тогда, но он не ушёл от меня сейчас.
— Не говори загадками! — прикрикнул на него раздражённый Василий.
Сан Саныч рассказал ему басню о том, как ему удалось чудом спастись от мужика с автоматом в милицейском камуфляже, как он добирался до сюда, как повстречал на крыльце Кешу и изъявил желание присоединиться к нему, чтобы расправиться с этим ментом…
— Вот мы и поехали с Кешей, — продолжал с жаром лепит Храпцов. — На болото его уже привезли, развязали, а он, подлюка, Кешу в трясину столкнул. А я в него очередь из «узи». Он тоже в болото. А мне Кеша по дороге о наколотой шкуре у этого мента говорил. Мол, содрать её надо. Я насилу труп этого мусора из болота вытянул, и вот, — он подал Стрельцову целлофановый пакетик с лоскутом кожи.
Василий не побрезговал развернуть его и рассматривал, поднеся очень близко к глазам.
— Хм, — наконец довольно хмыкнул он. — Значит, говоришь, Кешу в болото этот засранец спихнул.
— Точно. Я ничего не успел сделать, — в скорби свесил голову на грудь Сан Саныч.
Актёр, право слово!
— Ну что ж, у каждого из нас своя судьба, — философски заключил Василий и махнул в сторону двери, что означало для Храпа: «пошёл вон».
Оставшись наедине с собой, Стрельцов наконец-то вдохнул полной грудью. Выпив полстаканчика ликёра за упокой всех душ, лёг спать. Впервые за последнее время его сон был безмятежным.