Готовился я и к грядущему спиритическому сеансу: изучил работу Форбса Уинслоу и книгу мистера Хьюма, весьма подробно описавшего уловки коллег-шарлатанов. Крайне полезны мне оказались также труды Барнума и Маскелайна.
В назначенный день и час я явился на Маунт-стрит.
Меня провели в голубую гостиную, где ко мне вскоре присоединились лорд Клаттен и лорд Тинсбери. Следом неожиданно появилась и леди Ианта с мисс Поллард, компаньонкой, которая, как выяснилось, у неё всё же была. Пришлось разыграть небольшую комедию, когда лорд Клаттен представлял меня сестре.
Огастес Меллиш вошёл пару минут спустя в сопровождении доктора Стэвордейла. Мистер Меллиш был так же бледен, как в прошлый раз, но выглядел ещё слабее и прижимал к виску влажный платок.
— Огастес, как ты? — с тревогой спросила леди Ианта. — Головная боль не проходит? Может быть, сегодня тебе лучше отдохнуть?
— Айя, — силясь улыбнуться, отозвался мистер Меллиш, — примочка меня спасёт. Сегодняшнее общение я не пропущу ни за что.
Доктору Стэвордейлу пришлось поддерживать своего пациента под руку, чтобы Огастес Меллиш смог добраться до кресла.
Тем временем, прибыла леди Олтенбридж, величественная дама в синих шелках, со своей протеже, мисс Фонтейн. Первый признанный медиум, с которым мне довелось столкнуться, вызвал у меня вполне понятное любопытство.
Мисс Фонтейн оказалась тщедушной курносой особой лет тридцати с бледным от пудры лицом и обкусанными ногтями. Она держалась необычайно тихо, почти сразу же уселась к столу, положила на него руки и закрыла глаза.
— Клара настраивается, мистер Холмс, — благоговейно понизив голос, пояснила леди Олтенбридж, сразу же взявшая на себя обязанности моего Вергилия в этом преддверии загробного мира. — Медиум перед общением должен прийти в гармонию с эфиром, а это требует полной отрешённости от суеты и пробуждения духовного зрения.
— Тётя Аделина, — подал голос лорд Клаттен, — отчего-то это пробуждение выглядит больше похожим на засыпание.
Я заметил, как опустила голову, пряча улыбку, леди Ианта. Леди Олтенбридж царственно повернулась к племяннику.
— Эдвард, меня поражает, что вы, проведя так много времени в колыбели тайного знания и сокровищнице духа, остались таким скептиком и позволяете себе столь безрассудные замечания!.. В Индии постигают древнюю мудрость величайшие философы наших дней. Сама мадам Блаватская отправилась в Бомбей, чтобы припасть к источнику истины! Но вы, кажется, не понимаете, в какой удивительной стране вам выпало жить.
— О нет, тётя, как раз напротив… — начал, было, лорд Клаттен.
Но тут отворилась дверь, и в голубой гостиной явились Риколетти.
Мадам Риколетти, как всегда, была окутана чёрным покрывалом и опиралась на руку мужа. В наступившей вдруг тишине Риколетти, тяжело припадая на больную ногу и стуча в пол тростью, почтительно провёл супругу к стоявшему у стола креслу с высокой спинкой, усадил, и лишь потом повернулся к собравшимся.
— Миледи!.. Милорды!.. Дамы и господа, — он скользнул по мне взглядом и добавил, — те, кому дорого истинное знание!.. Наш проводник и посредник в общении с незримым, моя дорогая Паола, только что сообщила мне, что нас ждёт особенный вечер. Струны эфира пришли в движение, и вскоре мы услышим их священную музыку. С нами будут говорить те, кто преодолел миры и пространства, чтобы сообщить нам нечто столь важное, что жизнь кого-то из нас может зависеть от того, что будет нам сегодня открыто.
Ватсон, поверьте, я сознаю, каким вздором и нелепицей всё это кажется в моём изложении, но Риколетти, в самом деле, был человеком одарённым — если и не в том смысле, который вкладывают в это слово спиритуалисты, то, безусловно, артистически. Его голос звучал торжественно и почти грозно, странный для английского уха выговор превращал простые слова в подобие магических заклинаний. Чёрные глаза Риколетти вдохновенно сверкали, голова была гордо поднята. Одну руку, унизанную перстнями, он то прижимал к парчовому жилету, то начинал ею театрально жестикулировать, другой опирался на трость с серебряным набалдашником, картинно отставив её в сторону.
Я был впечатлён представлением, и мне не терпелось увидеть продолжение.
Риколетти широким плавным жестом указал на стол.
— Прошу вас, наш медиум нуждается в ваших духовных усилиях.
Пока все собирались у стола, лорд Клаттен направился к двери, но его остановил отец.
— Сэр, полагаю, сегодня, — несколько сухо произнёс лорд Тинсбери, — ваше присутствие необходимо.
— Отец… — начал, было, лорд Клаттен.
— Совершенно необходимо, — негромко, но настойчиво повторил лорд Тинсбери.