— Это не мой внук, — сказала Анастасия Федоровна.
Игорь молчал. Он сосредоточивался. Дело было не в том, что он не внук, а в том, что он попал в нерабочую обстановку, и как теперь объяснить в этой нерабочей обстановке, зачем и почему он сюда пришел? Сложно. Почти невозможно.
— Кто же вы, посетитель? — спросил Чеботарев. — Так сказать, просто мальчик.
Проклятая карандашная девчонка. Хотя чего он волнуется — людям весело, у них какое-то торжество, трали-вали, вот и нужно срочно подстроиться.
— Я новый сотрудник, — сказал Игорь бодро.
— Чей?
— Ваш.
Даже Игорь не ожидал такой реакции: за столом наступила полная тишина. Немая сцена из «Ревизора»: «Над кем смеетесь?»
Игорю стало весело. Он опять набрел на верный ход в событиях, сумел обстоятельства повернуть на себя.
— Чудовищно! — сказал Борис Андреевич.
В его глазах Игорь заметил любопытство. Как выпутаться из создавшегося положения? Что делать, что говорить? Но тут вернулась женщина в нарядном платье.
— Прекрасная Елена угощению обрадовалась! — громко возвестила она. — Все-таки наш человек.
— Бронислава, познакомьтесь — новый сотрудник, — вполне серьезно отрекомендовала Игоря молодая женщина. У нее было смуглое удлиненное лицо и карие удлиненные глаза. Говорила она медленно и немножечко нараспев.
Лучше бы, пожалуй, откланяться, но теперь уже все, поздно. Мосты сожжены.
— Я должен объяснить, — сказал Игорь.
— Не надо!
— Как не надо! — возмутился Игорь. — Я не сотрудник, я…
— За стол его!
— Он агент соцстраха!
— Продает недвижимость!
— Пришел за макулатурой! — посыпалось со всех сторон.
— Кусок торта посетителю! — сказал Чеботарев.
— Защитите меня от наличия действительности. — И мужчина, который это нарочно глубокомысленно сказал, так же глубокомысленно вздохнул.
— Я пошутила, — сказала Анастасия Федоровна. — Он, конечно, мой внук.
Игорь смотрел на нее во все глаза: вот тебе репрезент или квазизадача!..
— Мы так и поняли, — засмеялись сотрудники. В особенности смеялся тот, который сказал в отношении «наличия действительности». У него даже шея покраснела.
Игоря усадили за стол.
— Анастасия Федоровна, за ваш уход с пенсии! — провозгласил Чеботарев торжественно, вынул из середины торта шоколадную бутылку и поставил ее на тарелку перед Анастасией Федоровной.
Они что, на самом деле сошли с ума? Спятили? Внук… Уход с пенсии… Но кусок торта можно съесть. И Игорь начал есть торт.
— Спасибо, милые, — сказала Анастасия Федоровна. — Я счастлива, что вновь с вами, хотя бы на два месяца. А это… — и она показала на Игоря, — все-таки не мой внук.
— Лакей широко распахивает дверь… Увы! Увы! — Это опять человек, который говорил о наличии действительности.
Другой толстый человек добавил:
— В зыбком мареве тонут горизонты, и лишь печально и пышно цветут передо мною баобабы и рододендроны.
— Чудовищно! — сказал Чеботарев.
Игорь понял: людям весело. Игорь тоже засмеялся и повторил, как ему казалось, любимое слово Бориса Андреевича:
— Чудовищно.
Прозвонил звонок, и, как потом стало известно Игорю, закончился обеденный перерыв.
Все поднялись. Женщины начали быстро убирать со стола посуду, остатки торта, фрукты. Шоколадную бутылку отнесли куда-то в холодильник, чтобы Анастасия Федоровна забрала ее своему настоящему внуку. Лаборатория превращалась в рабочую комнату.
Ушла женщина в нарядном платье, ушла молодая с продолговатыми глазами и продолговатым лицом. Осталась в комнате Анастасия Федоровна и двое мужчин. Борис Андреевич тоже остался. Остался и Игорь. Он отошел в сторонку, чтобы никому не мешать, в ожидании дальнейших событий.
— Юноша, — сказал Борис Андреевич, — вам надлежит заняться каким-нибудь полезным делом в вашей жизни. До свидания. — И Чеботарев пошел в смежную комнату, закрыл за собой дверь.
Игорь понял — шутки закончились, в лаборатории начинается работа.
Игорь не успел ничего сказать Чеботареву о себе, о своем желании попасть к нему в лабораторию. Неужели снова выметаться на улицу… Выпасть в осадок!
Подоконник в комнате был загружен скрученными в трубку бумажными лентами с осциллографов. Анастасия Федоровна взяла ленту и начала раскручивать, пристраивать между столами. Один край ленты придавила дыроколом, другой — тяжелой пепельницей. «Наличие действительности» и толстяк с рододендронами тоже начали раскручивать ленты между столами. Игорь ждал, чем они будут прижимать концы лент. «Наличие действительности» использовал две книги, а толстяк — переговорное устройство, похожее на маленький радиоприемник, и настольную лампу, на мраморном основании которой вырезанными буквами были составлены и приклеены слова: «Достояние цивилизации».
Анастасия Федоровна взглянула на Игоря и сказала:
— Ты обиделся? У меня такой внук, как ты. Сегодня я немного пошутила. Я вернулась в коллектив, в котором проработала двадцать пять лет.
Игорь кивнул. Он не сердился.
— Иди к себе, куда ты шел, пока Бронислава не втолкнула тебя к нам в лабораторию, — сказала Анастасия Федоровна.
— Но я шел к вам. Я хочу быть испытателем.
Анастасия Федоровна покачала головой, как это делают, когда хотят сказать, что говорить неправду — нехорошо. Двое других подняли головы от своих лент и смотрели на Игоря.
— Сколько тебе лет? — спросил толстяк.
— Шестнадцать. Без трех-четырех месяцев.
— Или пяти. Ловчишь на мелочах?
— Увы! Увы! — сказал Игорь.
— Можно, конечно, но бессмысленно.
— Я знаю про ваш СЛОК. Я к вам хожу неделю, постоянно, каждый день. И все равно буду ходить.
— Но ты еще школьник, — возразил «наличие действительности», — так сказать, недолеток. Говоришь несерьезные вещи.
— Буду учиться в вечерней школе. Я все решил. Я хочу на СЛОК!
— Не забава. Перестань. Возиться с тобой здесь некому.
— Поверьте мне, прошу вас! И возиться со мной не надо.
Игорь волновался, и он даже не предполагал, что будет так волноваться, когда начнется разговор.
— Вали поближе к арифметике, — посоветовал толстяк.
— Нет, — твердо сказал Игорь. — У меня на электровозе погиб брат, только что.
— Как тебя зовут? — спросил Чеботарев. Он стоял в дверях.
— Игорь Вандышев.
— Ты брат Анатолия Вандышева?
— Да.
— Что ты умеешь?
Игорь взглянул на Чеботарева. Ловчить, обманывать — нельзя, и он сказал правду:
— Ничего не умею.
Аля боялась, что Игорь опять не явится на уроки. Но когда она пришла, Игорь разговаривал с классной руководительницей Светланой Сергеевной. Аля поняла, что разговор непростой, потому что волновалась Светлана Сергеевна, горячился Игорь. Он отходил от Светланы Сергеевны и снова возвращался. Алю он не видел. Да и Аля постаралась не мешать разговору.
Когда Светлана Сергеевна отошла от Игоря, Аля выглянула из своего укрытия, и Игорь тут же заметил ее. Подскочил, схватил за руку, и они сбежали вниз к физкультурному залу, где обычно меньше народа.
— Запомни, — сказал Игорь, — СЛОК. Скоростной локомотив.
Аля посмотрела на него, растерянная.
— Это будущее.
— Чье будущее?
— Локомотив с реактивными двигателями.
— Но как ты попадешь на локомотив? — спросила Аля.
Игорь, как всегда, завладел разговором.
— Запас топлива на тысячу километров. В кабине самолетные приборы.
— Но как ты… — хотела повторить свой вопрос Аля.
— Я уже там. Лаборатория ходовых испытаний!
— А школа?
— Школа будет. Вечерняя. Я дал слово Борису Андреевичу. Слушай, это такой человек! Он руководит СЛОКом. За год окончу два класса.
— Неправда.
— Правда. — Игорь перестал тормошить Алю. Он был серьезен. И чем-то похож на брата. — Они знают про Тосю, — сказал Игорь, — поэтому взяли меня. Я дал слово. Первый раз в жизни я дал такое слово. Светлана Сергеевна меня отпускает. — Они сели на низенькую спортивную скамейку в коридоре. Сидели серьезные и молчаливые. — СЛОК — это ты и я. Мы вместе прицепим телегу к звезде! — сказал Игорь.