Но папа не разделил этих сомнений:
— А что, по-моему, славное дело. Проследите связь времен и поколений.
И он стал рассказывать про своего заводского товарища — кузнеца Кондрата Нефедова. Оказывается, прапрадед его служил на Урале у заводчика Демидова. Его цепью приковывали к рабочему месту, чтоб не убежал. А отец Кондрата воевал в полку красных орлов за Советскую власть. Дети же кузнеца Нефедова уже инженеры. Один даже в космос готовится полететь.
После ужина отец достал из комода старую шкатулку и вытряхнул на стол все ее содержимое:
— Вот. Первый отдаю для вашего школьного музея свою фронтовую переписку.
Вы думаете, вся эта история с «коллективным посещением» кино прошла для нас бесследно? Ошибаетесь. Был разговор и у директора, и на педсовете. Всем участникам «похода» снизили четвертную отметку за поведение. Склоняли нас и на заседании комсомольского комитета. Мы не обиделись. Справедливо. Только вот с Ниной я опять поссорился.
Вышло все довольно глупо. На уроке физики вызвали ее к доске. И она очень задумалась над задачкой. Ну, думаю, не знает, выручать надо. И шепчу ей ход решения. А она положила мел у доски, повернулась к классу и говорит:
— Федор Лукич, простите, я могла бы решить эту задачку самостоятельно, но Сережа мне подсказал, и теперь вы подумаете, что решила по подсказке. Лучше уж я в другой раз отвечу.
Федор Лукич вскинул на нее удивленные глаза и велел садиться на место.
— Что ж, — сказал он. — Я пока не выставлю вам оценки. Думаю, так будет справедливо.
Это его любимое слово — «справедливо». А Нина на меня дуется. Вот и живи тут. Хочешь сделать как лучше, а оно получается хуже.
ВЕЧЕРНИЕ БЕСЕДЫ
В средине второй четверти Ольга Федоровна придумала для нас еще одно занятие. Вечерние беседы. Один раз в месяц она приглашала в класс кого-нибудь из знаменитых людей: поэтов, артистов, рабочих, ученых. Сначала сама обо всем заботилась, а потом сказала: «Зачем же у нас комсомольцы? Возьмите хоть это дело на себя». И вечерние беседы перешли в ведение Нины Звягинцевой — нашего комсорга. Но Ольга Федоровна все равно сама всем управляла: кого и когда пригласить, с кем договориться. Сначала на беседы из класса не все оставались. Но кто пропускал, на другой день все равно интересовался:
— Как там? О чем балакали? Поди, скукота?
Слухом, говорят, земля полнится. Так и у нас. Те, кто присутствовал на очередной беседе, не упускали случая похвастаться: что узнали да как занятно было. Порой и от себя кое-что присочиняли. Ведь и в самом деле приятно, например, послушать про жизнь животных. Это когда к нам из зоопарка приезжали. Получилось не хуже, чем по телевидению показывают. Вскоре на вечерние беседы стал являться весь класс. Иногда, правда, наиболее ленивые ученики ворчали: ну, что это, милиционера пригласили! Про правила движения. Кому надо? Что мы, ходить не умеем? Ворчать ворчали, а оставались. И довольны были. Особенно мальчишки. Ведь каждый мечтал когда-нибудь за руль машины сесть.
А тут новость: на следующую беседу следователь придет. По-разному в классе встретили эту весть. Мальчишки ехидничали: к следователю попали, преступники мы, что ли? Девчонки молчали. Я спросил Нину, чья это выдумка.
— Ольга Федоровна посоветовала, — ответила она. — Правовая пропаганда. В общем, кто не хочет, может не ходить.
Это в мою сторону шпилька. Пришли все. Признаться, я никогда не думал, что следователь может быть таким симпатичным, культурным. Все-таки с преступниками дело имеет. И огрубеть можно. А Кирилл Петрович Скороходов (так он назвал себя, когда вошел в класс) и на вид оказался человеком добрым. Мягкие черты лица. Глаза светлые, с голубизной. Волосы на висках почти совсем седые, будто отбеленные.
Говорил он интересно. Как закон защищает подростка. Это если кто, например, на работу пойдет до совершеннолетия. И как наказывают виновных. Ребята слушали разинув рты. Ведь мы о многом и понятия не имели. Скажем, что такое презумпция невиновности? Интересно же! Или степень необходимой обороны. Если, скажем, на тебя напали, то можно обратно стукнуть или нет? У всего класса так глаза и засверкали, когда об этом разговор зашел. Даже у девчонок.
А Оськин, надо же, посреди беседы вдруг зевнул, нарочно, конечно, встал из-за стола, смял в руке свою кепку и спокойно направился к выходу. Ольга Федоровна остановила его:
— Оськин! Куда же ты? Мы еще не кончили.
— Устал! — через плечо бросил Оськин. — Я всю эту премудрость назубок знаю. Сведущие люди сказывали.
Так и ушел. Следователю, ясно, неприятна такая выходка Оськина. Но особенно переживала Ольга Федоровна. Надо же: перед чужими людьми себя показал. Она даже извинилась перед Скороходовым. После беседы ребята облепили следователя. Боже мой, каких только вопросов не задавали! Я тоже хотел пробиться к столу, где сидел Скороходов, но Боря Мухин оттащил меня за рукав.